Парадокс пениса. Уроки жизни из мира животных

Действительно, Диксон утверждает, что более простая форма строения полового члена связана либо с «мультиженской», либо с моногамной стратегией спаривания. Обе они не предполагают конкуренции сперматозоидов, микроскопической битвы между сперматозоидами разных самцов в принимающих половых путях, а из этого следует, что половой член не используется в качестве конкурирующего оружия. Диксон даже заключает, что объяснение формы человеческого пениса конкуренцией сперматозоидов «крайне маловероятно».

Также путаницу вносит смешение культурного акта супружества с биологическим актом спаривания. Вступление людей в брак, что мы, как правило, делаем церемониально и с заранее выбранными свидетелями, — это одно из проявлений нашей социокультурной сущности. Вне зависимости от формы, которую принимает эта социальная практика, — дуэтов, трио, одного представителя одного пола и нескольких представителей противоположного — это не то же самое, что система спаривания.

Мы формируем группы для спаривания внутри большой группы с помощью разных инструментов: генетики, брака или сожительства. Культурное освящение или формальное признание этих уз — это брак, и он имеет весьма опосредованное отношение к биологии.

Одинокий примат

Род Homo

включал в себя несколько видов. Все, кроме одного (нас), вымерли. У нас есть довольно дальние родственники-приматы: шимпанзе и бонобо. Они далеки от нас с точки зрения эволюции, но их поведение подсказывает, какие изменения произошли с нами со времени существования нашего общего предка до момента, когда мы стали тем, кем являемся сегодня. Конечно, наше поведение, сексуальное и другое, и физиология, лежащая в его основе, изменились. Мы одинокий вид, у нас нет близких живых родственников, с которыми мы могли бы сравнить себя.

Желание объяснить сексуальное поведение человека с точки зрения эволюции в отсутствие близкородственных видов заставляет нас заполнять пробелы способами, которые гораздо больше отражают наши личные предубеждения, чем являются доказательствами чего-либо. Мы должны стремиться избегать этого. Мы одиноки, не существует других видов рода Homo, и нам не с кем себя сравнить. Анализируя сходство человека с другими ныне живущими видами приматов, нужно помнить, что по крайней мере 6 млн лет назад мы пошли разными эволюционными, генетическими и поведенческими путями. За это время наши более близкие родственники эволюционировали — по крайней мере, один из родственных человеку видов просуществовал 2 млн лет — и вымерли. У нас нет запаса актуальных примеров, а экстраполяция сведений о гораздо более дальних родственниках не поможет нам сделать набросок недостающих ветвей эволюции. Мы в буквальном смысле уникальный вид среди приматов.

Никто, кроме человека, не играет по человеческим правилам, и у нас есть особенность, которой нет у других приматов: огромная, сложно устроенная кора головного мозга. Она дает нам полный диапазон возможностей для создания новых правил. С развитием сельского хозяйства и других областей культуры человек и начал устанавливать эти правила, превратив пенис в огромный объект поклонения и устрашающей силы и перестав воспринимать его как орган близости, которым вообще-то он и является. Если мы не внесем контекстуальную поправку в общепринятое отношение к этому органу, кто-то из нас продолжит полагаться на мнения людей, чья предвзятость очевидна и чьи мотивы скорее корыстны, чем научны.

На этом пути к децентрации пениса давайте углубимся в историю эволюции и постараемся разобраться, почему вообще он возник. Как мы увидим, сфера применения органа, который появился как инструмент адаптации к выживанию на суше, постепенно расширялась, и в конце концов он стал лишь одним из многих инструментов набора для спаривания.

2. Почему существует пенис?

Пенис — или что-то очень похожее на него — появился в далеком прошлом, сотни миллионов лет назад. Однако по-настоящему он «прижился» тогда, когда животные начали выходить на сушу, осваиваться там и в конце концов решили остаться. Трубка для введения спермы внутрь партнера стала для этих наземных существ излюбленным инструментом оплодотворения. Гораздо позже современные люди придали этой трубке почти мифическое значение, а затем поставили ее в центр всего.

Откуда он взялся?