Парадокс жнеца (СИ)

Причины спешки стали ясны сразу — из первого багги уже выбрался центурион Гельмут. Лицо белее мела, искажено гримасой. Так, значит гасконца уже отвезли в лагерь легиона и там Гельмут узнал о произошедшем, моментально примчавшись, бросив все дела. Наверное, многие смотрящие увидели в исказившей его лицо гримасе самые разные чувства — злость, например, но я точно знал, что это страх. Оставив перед обедом расположение, Гельмут проворонил замысел сигнифера, который — не зная кто я и что я, из-за своей злопамятности наделал дел.

Самого сигнифера, кстати, тоже привезли — он только что был выкинут в пыль площадки совсем неподалеку от меня. Его тут же подхватило двое прибывших рейтар, поднимая на ноги и заламывая руки, заставляя согнуться. Гельмут за все это время не бросил в мою сторону ни одного прямого взгляда. Но я прекрасно понимал, что все происходящее — это именно для меня зрелище. Как и верещащий от боли гасконец, которого тоже только что вышвырнули из машины.

Казнь была быстрой, беспощадной и страшной — обоим, и сигниферу, и гасконцу, рейтары деловито и пугающе буднично прибили скрещенные запястья к столбам, потом общими усилиями подняли, устанавливая.

После этого одинаковые выстроили отряд, и прохаживающийся вдоль строя Гельмут сообщил, что, испытывая личную неприязнь ко мне и к госпоже Марии, сигнифер Илиан Кацаров стал инициатором разборки в рамках неуставных отношений. Главные виновные понесли заслуженное наказание, что остальные должны усвоить важным жизненным уроком. Потом сказал, что еще один урок — по поводу соблюдения дисциплины, все могут наблюдать в другой стороне, мотая на ус.

В этот момент Гельмут — прохаживающийся мимо шеренги так, что оказался совсем рядом, посмотрел мне в глаза и указал взглядом на троицу мушкетеров. Я, едва заметно, покачал головой — ну не душегуб же, у меня и так внутри все от стонов умирающих гасконца и сигнифера рвет. Тот десяток немцев, что я убил в лесу, мне не снился никогда и не будет, я о них и не вспоминаю даже. А вот эти двое — наверняка будущие частые гости предстоящих кошмаров.

Сразу после речи Гельмута, который закончил напутствие довольно быстро, нас с мушкетерами с крестов сняли. Не знаю куда троица делась, да и безразлично было. Мы же — вместе с поддерживающей меня с двух сторон альтушкой и Мариной направились в прицеп научной группы. Здесь Марина обработала мне раны на спине биогелем, и сразу так жить прекрасно стало.

Утомленный — на кресте повисеть после бичевания все же не фунт изюму, я завалился спать. Пока еще даже не подозревая, что сегодняшнее происшествие несет сразу столько последствий, что кардинально меняет все наши предварительные планы.

Глава 17

На завтрак мы шли втроем — я, Марина и зеленоволосая альтушка. Что удивительно, даже ее имени до сих пор не знаю. Вчера как выключился, так и проснулся только по звуку горна, а в утренней суете как-то и не поинтересовался, забыл. Зато Марина, похоже, с девушкой беседы ночью вела — общаются свободно, как будто давно знакомы. Еще заметил, что Марина периодически посматривала на меня весьма загадочно.

Если бы мы с ней не дружили уже несколько раз телами тесно, можно было бы подумать, что пока я спал она ко мне под одеяло заглядывала. Но спрашивать о причине столь заинтересованно-таинственных взглядов пока не стал, решив потом задать вопрос, наедине. Да и времени мало — пусть мы научная группа, но подчинены общим временным рамкам, а они по уставу весьма жесткие, завтрак ждать не будет.

По пути к столовой обратил внимание, что восемь рейтар — прибывших вчера с Гельмутом в срочном порядке, не поменялись. Дежурившая вчера смена уехала, приехавшая осталась. И сейчас из лагеря Ахена приехало только два грузовика с конвойными и рабыни. Сейчас эти миниатюрные девушки выгружали массивные бидоны и баки с едой. Помогать им было запрещено — это еще в первый день одинаковые помогли уяснить, приведя доходчивые аргументы.

В столовой, как обычно, на нас смотрели — мы с Мариной и так всегда привлекали внимание, а уж с добавлением в научную группу зеленоволосой альтушки количество заинтересованных взглядов стало больше.

— Доброго утречка, сеньор-и-сеньориты, коллеги-леди-товарищи-камрады, — со скороговоркой подошел ко столу Виталя, — Разрешите к вам присоединиться, или у вас тут своя атмосфера?

Марина быстро посмотрела на меня, я едва заметно плечами пожал, мол почему бы и нет. Виталя присел и тут же включил свое радио. Обсудил — почти без нашего вмешательства, вчерашнюю казнь, ее последствия, настроения народа, после чего забросал альтушку очередью вопросов. Ответы мне слушать оказалось интересно — девушку звали Ольгой, училась в медицинском колледже, закончила второй курс, жила в частном секторе. Где и встретила утром мглу, потом немцев, потом меня — о чем как раз сейчас рассказывала.