«Паралитики власти» и «эпилептики революции»

Близкий приятель Трубецкого, посол России в Париже, поэт А. Д. Кантемир, посвятив ему седьмую сатиру, писал о Трубецком, что «он с нравом честным, тихим соединял совесть чистую». В то же время недолюбливавший Никиту Юрьевича князь Щербатов отмечал умение Трубецкого «необыкновенно искусно льстить государыне и лестью привлекать на свою сторону ее любимца, графа А. Г. Разумовского». Он также считал Никиту Юрьевича «пронырливым, злым и мстительным

».

Но, как бы то ни было, Трубецкой был человеком весьма незаурядным. Императрица Елизавета Петровна, естественно, все это знала, но тем не менее, как и ее батюшка Пётр Великий, благоволила и доверяла Никите Юрьевичу. Самые неожиданные поручения давала государыня ему, и он всегда их исправно выполнял. Не раз по ее воле по делам особо важным приходилось князю суд вершить. И был он всегда судьей строгим и беспощадным. Причем не только по отношению к незнакомым ему людям, но даже по отношению к тем, кто способствовал его возвышению.

Особенно наглядно проявились эти качества Трубецкого во время процесса по делу генерал-фельдмаршала Христофора Антоновича Миниха.

Уроженец германского города Берне Нойенхунторфа, Миних в молодости служил в немецких, французских и польских войсках, достиг чина генерал-майора. В 1721 году встал под знамена Петра I. По приказу императора Миних, уже генерал-лейтенант, вначале занимался сооружением Ладожского канала, затем был генерал-губернатором Петербурга, Ингерманландии, Карелии и Финляндии, президентом военной коллегии. В 1728 году он получил титул графа, а спустя четыре года был произведен в генерал-фельдмаршалы. Во время Русско-турецкой войны 1736–1739 годов Миних стоял во главе российской армии. Именно под его командованием русские войска овладели крепостями Очаков (1737 год) и Хотин (1739 год). Послужной список графа Миниха свидетельствовал о его незаурядных способностях и таланте военачальника. Но это был очень жесткий и беспощадный человек, не жалевший людей. Даже представители царской фамилии боялись его.

Судьба свела Трубецкого с Минихом во время Турецкой кампании. Тогда Никита Юрьевич выполнял при армии интендантские обязанности в звании генерал-кригскомиссара. Особых лавров эта служба ему не принесла. Более того, он чуть было не угодил под суд за нерасторопность и растрату казенных денег. Дело происходило следующим образом.

В 1736 году, готовясь к осаде Азова, фельдмаршал Миних поручил Трубецкому обеспечить доставку провианта в армию, которая в то время терпела великую нужду. Однако продовольствие и воинское снаряжение вовремя не подоспели. Поход оказался неудачным, и в Крыму Миних потерял почти половину своей армии. Фельдмаршалу пришлось оправдываться перед императрицей Анной Иоанновной: дескать, в Крыму «жаркий климат и дурная степная вода». При этом он умолчал, что даже в таких условиях солдаты получали «уменьшенную порцию» довольствия. Таким образом Миних выгородил генерал-кригскомиссара Трубецкого, более того, он даже охарактеризовал его как человека «прилежного», «весьма надежного и исправного в исполнении всех приказаний».

После Русско-турецкой войны граф Миних стал активным участником дворцовых интриг. Именно он в ноябре 1740 года с ротой преображенцев арестовал регента Бирона и передал власть Анне Леопольдовне, оставив ни с чем дочь Петра I Елизавету Петровну, а ведь она тоже претендовала на трон. Это дало Миниху возможность стать первым министром. Но уже через год, после очередного дворцового переворота, совершенного на сей раз в пользу Елизаветы Петровны, в котором, естественно, Миних не участвовал, Бирон получил возможность вернуться из ссылки. Так новая императрица отблагодарила Бирона за хорошее отношение к себе. В то же время Елизавета I припомнила Миниху его старые «грешки» и заключила фельдмаршала в каземат. В тот же день были взяты под стражу ненавистный императрице генерал-адмирал и руководитель внешней политики России граф Андрей Иванович (Генрих Иоганн) Остерман, а также вице-канцлер Михаил Гаврилович Головкин.

Председателем комиссии, которая судила «в несчастье впавших министров», был поставлен генерал-прокурор Никита Трубецкой. Он старался всемерно услужить императрице, дело вел нарочито строго, называя обвиняемых министров не иначе как «государственными злодеями». А ведь при других обстоятельствах, не взойди на российский престол дочь Петра I, Трубецкой сам бы мог оказаться среди подсудимых.

Но теперь он был вершителем судеб своих бывших соратников.

Во время следствия князь лично допрашивал обвиняемых, в том числе и фельдмаршала Миниха. Когда речь зашла о возвышении Бирона, возмущенный беззастенчивостью и безапелляционностью генерал-прокурора, Миних сказал: