Параллельность

Кажется, к писателю пришло вдохновение. Лора поняла это, покинула беседку и, грациозно шагая, пошла через водяную стену вдоль улицы.

"Вдохновленный природой и очарованный Музой, которая ниспустилась ко мне, я начал рукопись с совершенно новым сюжетом. Пока что он неизвестен даже мне. Я знаю только одно: книга будет особенно живой, ведь в ней я пишу о себе. Свои эмоции ощущаешь сильнее, чем чужие. У меня есть предчувствие, что моё бытие в этом мире больше не будет прежним после сегодняшней встречи. Оно будет ярче, необычней… По крайней мере, я надеюсь на это, ведь ко мне наконец-то пришло вдохновение".

Едва стемнело, Андрей возвратился домой и прочитал готовое вступление. Он осознал, как увлекся новой работой. Он писал и писал, сидя в беседке, и даже не понял, когда именно Лора покинула его. Она появилась, как образ, а потом исчезла, оставив посеребренное зеркальце на столе и посеяв загадку в душе Андрея. Ему хотелось поскорее попасть в неизвестное завтра, которое бы не дало герою скучать, и узнать, будет ли в этом дне незнакомка… Очаровательная и с полыхающей душой.

Глава XXI

Время для откровений

– …мне что-то попало в глаз.

– Может быть, любовь?

Лопе де Вега

Муза не приходила. Она будто даровала луч света Андрею, а потом оставила его тосковать в мрачном мире.

"Я предвещаю, что эта девушка ещё непременно появится в моей жизни. Не знаю, сколько она будет испытывать мои чувства, но определенно придет и озарит меня своей лучистой энергией…

Дождь не уходит пятый день. Я снова грущу, развалившись на диване и крутя в руках зеркальце. Нет, она не могла забыть его, скорее, намеренно оставила. Только зачем? Как память о том дне или символ того, что мы ещё встретимся? Как я надеюсь, что мой второй домысел имеет хоть какой-то вес. Каждый день в то же самое время, как тогда, я выхожу в беседку и сижу там часа три, дожидаясь её. Она пока что не приходила. Конечно, кто кроме меня добровольно сунется на улицу в такую слякоть?..

<…>

Каждый мой день скучно начинается и, проходя в тоске, печально заканчивается. Я вспоминаю свою жизнь до того, как в ней появилось писательство. Тогда было не лучше, чем сейчас. Есть два нездоровых состояния человека. Первое – когда он, как утопленник, машет руками, прося о помощи, и захлебывается в бесконечной работе, которая не разжигает душу и не согревает изнутри. Второе – когда тоскует от безделицы. Эти две крайности – моя жизнь тогда и сейчас.

Я обещал, что новая книга станет живой, но вот проблема: моя жизнь снова перестаёт быть насыщенной. У меня нет новых эмоций, ощущений. Я думал, что моё новое творение будет захватывающим, но то, что есть у меня сейчас, и творением пока не назовёшь. Я закисаю в болоте своих будней. Пожалуйста, природа, пошли мне хотя бы солнце. Возможно, тогда моя жизнь переменится.