Параллельность

– Двое суток назад он должен был выйти в рейс, но не явился, даже на звонки не отвечает. Машина стояла, пришлось ждать другого водителя, подводить клиентов. А что, кстати, с ним? Почему он не предупредил меня? – с абсолютно безразличным видом спросил мужичок.

Судорога прошла по моим ногам.

– Он… Не знаю, не знаю, – бормотал я уже сам не понимая, что, – мне пора, спасибо.

– Да не за что, ради бога – беззаботно ответил начальник и снова стал дремать над кипами документов.

Домой я не спешил, а, наоборот, старался ехать как можно медленнее, чтобы получше обдумать ситуацию. Как рассказать Лоре обо всём? Она же у меня такая нежная, такая чувствительная. Господи! Она же была в похожей ситуации! О, нет! Как бы не тронуть её незажившую рану?

Когда я вошёл в квартиру, Лора лежала на диване и смотрела какой–то старый фильм. Я подошёл к ней, сел рядом и выключил телевизор. Она странно посмотрела на меня.

– Скажи, мои родители писали тебе что–нибудь после отъезда? – спросил я.

– Нет, я писала им, но они до сих пор не ответили, а что?

Я вздохнул полной грудью и ответил:

– Солнце моё, только не переживай пожалуйста. Кажется, они пропали.

– Не поняла, как это?

Я передал Лоре свой разговор с начальником отца, и её глаза наполнились натуральным ужасом.

– Как это? – спросила она, едва переводя дыхание, и бросилась к телефону в надежде, что именно она дозвонится до моих родителей.

– Лора, остановись, не получится, они не берут трубку!

Она уже набрала номер, приложила телефон к уху, а потом, медленно разгибая руку, вернула его на стол.

– Номер абонента недоступен… – обескураженная, сказала она.

– Солнце, что нам делать?

– Ты что, смеёшься, Андрей? Конечно же идти в полицию, вместо того чтобы терять время! Мы и так, наверное, многое упустили.

– Да, конечно, я совсем растерялся, надо ехать, – в холодном поту отвечал я.

– Подожди, я оденусь и поеду с тобой.»

Лора зашла в ванную комнату, заперлась изнутри и улыбнулась так, что, если бы её в это время кто-нибудь увидел, непременно испугался. Всё её лицо сморщилось. Вокруг рта, на лбу и между бровями – везде протянулись складки. Была бы шумоизоляция идеальной, она бы расхохоталась настолько громко, насколько позволял её голос. А так она беззвучно хихикнула и, когда смогла прекратить лыбиться, вышла и стала одеваться.

«Ночь оказалась трудной. Я то засыпал, то просыпался в бреду. Ещё я думал о Лоре. Она всё больше уходила в себя. Я боялся, что эта ситуация задела её за живое.

<…>