Парапсихолог. Часть 2

Так вот, все сочли этот поступок актом неуважения к духу умершего, ведь при жизни он был почитаем всем домом, и многие понимали, что он тащит на себе неподъёмную ношу. Но однажды пришло его время скинуть этот груз самым неожиданным скоропостижным образом, и, наверное, смерть стала для него освобождением – он вырвался из удушливого мирка крайне беспокойного семейства. Однако, духу не было воздано дани отказано уважении и почтении самым дерзким образом.

Мы со старшей сестрой тогда целый день обсуждали странный и глупый поступок соседок с нижнего этажа, потому что Анатолий, как звали умершего, явно заслуживал большего. Мы очень жалели его, вспоминали как доброго и светлого человека. Он оставил двух нездоровых на голову тёток и маленькую капризную внучку в полном одиночестве: несмотря на их количество каждый был совершенно одиноким. Теперь они могли неистовствовать в своей несуразной жизни по полной программе. Что, собственно, они и начали делать с момента смерти главы семейства. Было понятно, что остаток семьи – это организм, лишившийся головы, и ожидает его полный хаос, потому что единственный усмиритель и координатор почил в бозе.

К вечеру, разговоры о проступке нижних соседок угомонились, и мы сели с сестрой на диван, укрывшись большим лёгким одеялом, смотреть какой-то кинофильм о житье-бытье некой симпатичной особы, запутавшейся в своих отношениях с противоположным полом. Увлечённые сюжетом, мы совершенно забыли о случившемся. Так бывает, когда внимание переключается на что-то ещё более захватывающее. Но самое захватывающее ещё было впереди!

Ближе к полуночи стихли наши с сестрой разговоры, прошла волна возмущения вокруг смерти соседа, и мы даже слегка задремали. Я чувствовала, как меня накрывает мягкая тормозящая волна, смывающая остатки впечатлений, обрывки слов и воспоминаний от прошедшего дня. Только мысленно я отметила для себя «полночь», когда раздался первый удар настенных часов с боем. Надо сказать, что это был довольно милосердный звон, вполне терпимый для психики юного возраста. Родители предусмотрительно повесили эту массивную деревянную красоту в нашу с сестрой комнату, полагая, что нам всё равно, ведь мы спим, как убитые.

Часы звучали всё глуше, когда к привычному звону примешался какой-то посторонний звук. Я приподняла голову от подушки, чтобы разглядеть в полутьме нечто, что его создаёт. Одновременно со мной проснулась сестра, мы, как по команде, присели, всматриваясь в пустоту. Кто-то из коридора шёл в нашу комнату, и это кто-то был невидимым. Как обычно, в моей голове мелькнула весьма спасительная позитивная мысль, что кто-то сверху, какой-то мужик, страдающий расстройством сна, наверное, не спит и ходит, скрипя половицами. Причём, шагает он твёрдым шагом явно не в домашних тапочках, а в довольно тяжёлых ботинках. Но это была ошибочная гипотеза: Некто прошагал мимо нас отмеряя тяжёлые шаги, затем распахнул дверь в соседнюю комнату, где находилась тяжело больная бабушка, и быстро захлопнул её с той стороны. Дверь в комнату бабушки открывалась с некоторым усилием – был слышен специфический «чавкающий» звук, что и прозвучало. Мы повернули головы назад, увидев тёмный проём в комнату. Потом дверь с силой захлопнулась.

Мы наблюдали за странным действом в достаточно спокойном состоянии, ведь мы жили в эпоху агрессивного материализма, полностью отрицавшего потусторонние проявления нашего мира, и пары минут было достаточно, чтобы в моей голове сформировались мысли, что всему есть объяснение, что, с большой долей вероятности дверь открыла и закрыла сама больная парализованная бабушка, чудом обретшая способность ходить. Судя по поведению сестры, ей тоже приходили подобные же мысли, потому что мы одновременно бросились в комнату бабушки. Она лежала лицом к стене, слегка похрапывая. Мы потрепали её за плечо, но никакой реакции не последовало.

3 глава

Юля продолжала своё повествование, и я чувствовал лёгкий озноб, отчётливо представляя всю её «ситуёвину».

«Кошмар и о, господи!» – нас накрыла волна страха, да такая острая, что нас колотило от ужаса в ту спокойную летнюю каникулярную ночь. Мы после этого случая даже не обсуждали, почему мы пережили ужас, ведь по сути дела на нас никто не нападал, никто страшный не показался в проёме двери. Мы пережили ужас осознания, что есть в нашем мире явления, неизвестные ни нам, ни науке, либо же всё держится в строжайшей тайне, чтобы обыватели ничего особенного в нашей жизни не заподозрили. Нельзя было раскрывать тайны Вселенского масштаба, а тайны определённо присутствовали. И только много позже, после своих сенсационных открытий по структуре нашего мира, я осознала, что тот Великий мир, создавший нашу замысловатую Цивилизацию, давал о себе знать гулкими шагами и хлопаньем дверей без участия человека.