Парацельс – врач и провидец. Размышления о Теофрасте фон Гогенгейме

Известность и популярность, окружавшие Никлауса, не характерны для описываемого периода. В позднее средневековье похожий образ жизни вели вальденсы, скрывавшиеся в Альпах, и другие маргинальные члены общества. При этом они не вызывали удивления у своих современников и дополняли повседневную картину жизни. При жизни Николауса фон Флю в Энтлебухе, Гергесвиле, Вольфеншиссене и даже в непосредственной близости от Ранфта подвизалось множество отшельников. Одетые во власяницу, они открыто жили подаянием, не занимались физическим трудом и довольствовались минимумом пищи. По примеру раннехристианских анахоретов, они не пользовались гребнем, не мылись и вообще всячески пренебрегали личной гигиеной. [160] Такая жизнь, устроенная в соответствии с традициями братьев и сестер свободного духа, мистического движения с явственно ощущаемым привкусом ереси, воспринималась как форма протеста против роскошной жизни богатых и могущественных служителей церкви и «князей мира сего». В то время нищенствующие братья наслаждались полной свободой действий. Это говорит нам о том, что, несмотря на распространенные сегодня представления о средневековом обществе, оно было довольно плюралистичным.

Несмотря на внешнее сходство, Николаус фон Флю резко выделяется на фоне этих братьев и сестер. «Властный в вынесении принятых судебных решений и мудрый советчик, хорошо разбиравшийся в политических вопросах, касавшихся его родины» [161] , он был состоятельным и уважаемым гражданином своего кантона. Умелое ведение переговоров и победоносное участие в военных походах еще больше повысили его престиж среди сограждан. Он занимал «самую верхнюю ступеньку» внутришвейцарской крестьянской иерархии. Занимаемое им высокое положение не позволило его землякам негативно истолковать резкий «обвал» его карьеры в 1467 году. Более раздраженно к причудам Николауса отнеслась семья фон Флю, и особенно его супруга Доротея, которая с самого начала была недовольна уходом мужа с политической арены. [162] Остальные члены семьи также не были в восторге от поступка отца. Во всяком случае, они активно протестовали против решения своих односельчан построить для брата Клауса одиночную келью с часовней, которая превратила его в официального отшельника страны.

С точки зрения богослова XX века, искушенного в чтении и толковании текстов, брат Клаус в течение своей отшельнической жизни не общался с сильными мира сего. С другой стороны, современные ему источники убеждают нас в обратном. Николаус, за которым, как было сказано выше, уже при жизни тянулся шлейф святости, пользовался защитой и покровительством со стороны властей. История Швейцарии не знает других примеров, когда человек, говоря современным языком, еще при жизни переходил в ведение общества охраны памятников. Уже спустя четыре года после ухода Николауса в Ранфт человек, посмевший усомниться в его святости, мог запросто попасть за решетку, как это произошло со швабским хронистом Генрихом Моргенштерном. Согласно одному из источников, 25 июня 1482 года председатель кантонального правительства и жители Обвальдена практически возвели в ранг закона «общие правила против оскорблений брата Клауса иностранными теологами, любящими поспорить» [163] . Это высокоофициальное письмо было отправлено шультгейсу и совету Люцерна. В нем предлагалось установить контроль за посетителями и защитить божьего человека от возможных преследований со стороны инквизиции. О таких привилегиях не мог мечтать ни один святой! Печальным антиподом может служить известный испанский мистик Хуан де ла Крус, который, несмотря на свой безобидный образ жизни, претерпевал гонения со стороны властей.