Паразиты

— Считаю до трех! — мрачно проговорил охранник. — Если за это время не уберешься отсюда, пеняй на себя! Раз!..

— Ты не понимаешь! — махнул рукой Гвоздь.

— Два!

— Позови кого посообразительней!

— Три! Ты еще здесь, бомжатская морда? Тогда заполучи! — охранник занес дубинку над головой Гвоздя, но ударить не успел.

— Погоди! — одернул его моложавый господин с усиками, только что подъехавший к зданию на машине и какое-то время наблюдавший за тем, как помятый мужичонка самого затрапезного вида пытался прорваться в офис фирмы «Арктур». — Пропусти его! Я сам с ним разберусь.

— Но, Альфред Афанасьевич? — пожал плечами охранник, засовывая дубинку за ремень. — Это же бомж, пустая трата времени!

— Я сказал «пропустить»!

— Слушаюсь! Проходите, — подчеркнуто любезно поклонился Гвоздю охранник.

— Так-то вот! — гордо прошествовал мимо него Гвоздь.

Моложавый мужчина провел Гвоздя на второй этаж и пригласил в шикарный кабинет, обставленный мягкой мебелью, укрытой идеально белыми чехлами. Но больше всего Гвоздя поразил огромный аквариум, занимавший почти половину кабинета, и портреты каких-то людей, изображенных возле разных музыкальных инструментов.

— Садитесь! — пригласил моложавый Гвоздя к письменному столу, усаживаясь на хозяйское место.

— А! — догадался Гвоздь. — Значит, вы и есть Браслет?

— Вообще-то моя фамилия Суров, а зовут Альфред Афанасьевич… А откуда, собственно, вы знаете о Браслете? — как-то сразу насторожился хозяин кабинета.

— Я вам все расскажу! — поспешно заявил Гвоздь. — Ей-Богу! Только давайте сразу договоримся о моральной компенсации…

— В каком смысле? — не понял Браслет.

— Ну, в том самом! Вы меня понимаете…

— Говорите, — кивнул Браслет.

— Только не забудьте про моральную компенсацию! — напомнил Гвоздь. — В общем и целом дело обстоит так. Я знаю по крайней мере двух человек, которые хотят вам сделать плохое. Очень плохое! Главаря кличут Кирпич. Я мог бы помочь вам его поймать.

— Ваше стремление к сотрудничеству весьма похвально! — произнес Браслет. — Кто такой Кирпич и где его можно разыскать?

— Кирпич — это авторитетный вор! — с плохо скрытым уважением в голосе сказал Гвоздь. — Двадцать пять лет лишения свободы — это не хухры-мухры! А найти его можно очень даже просто. Он сейчас обитает в санатории «Зеленая роща»…

— Это что в Талдомском районе? — быстро уточнил Браслет.

— Правильно. Недалеко от вашей дачи…

— А! Вам и о моей даче известно… Любопытно! Хорошо! Спасибо! Я все понял! — сразу заторопился куда-то Браслет. — Вот вам за труды…

Гвоздь радостно заулыбался, поправляя рваную подкладку на внутреннем кармане пиджака, но тут же улыбка сползла с его физиономии.

— Примите! — произнес Браслет, протягивая Гвоздю литровую бутыль с какими-то замысловатыми иностранными наклейками и этикетками, вынутую из бара, встроенного в книжный шкаф по левую от хозяина руку. — Это очень хороший спирт. Девяносто семь градусов.

— Спасибо, конечно, но… — начал было Гвоздь, запихнув бутыль в тот самый карман, куда хотел положить большую пачку денег.

— Вы свободны! Дальше я сам во всем разберусь… Не сомневайтесь!

Сказав это, Браслет нажал на кнопку, вмонтированную в письменный стол, и в кабинет сразу вошел здоровяк, у которого плечи были еще шире, чем у охранника.

— Жбан, проводи человека до выхода! — приказал он.

Гвоздь тяжело вздохнул и зашагал за Жбаном. Он понял, что здесь ему ничего больше не обрыбится.

* * *

Исполнение обязанностей санитара в санатории-профилактории «Зеленая роща», как я уже говорил, не отнимало у меня много времени, и потому я мог целиком и полностью сконцентрироваться на выполнении своих основных обязанностей, что меня вполне устраивало. А в эти самые «основные обязанности» входило вести слежку за дачей Браслета и за всем, что происходило либо на ней самой, либо вокруг нее. Так я стал свидетелем сборища весьма почтенных с виду людей в субботний и воскресный день. Кое-кого из гостей Браслета я даже сумел опознать по тем фотографиям, которые ранее мне показывал мой шеф Владимирский. Это были депутат областного законодательного собрания Василий Степанович Щербанюк и генеральный директор ЗАО «Перегон» Осип Валерьянович Носкин. Оба, насколько я понял из ориентировки Владимирского, являлись ближайшими деловыми компаньонами Альфреда Сурова, или попросту Браслета, как я уже привык называть его про себя. Остальных же гостей я попытался получше запомнить, чтобы потом подробнее описать их внешность в своем отчете. И особенно того гостя, который прибыл самым последним. Впрочем, его внешность описывать мне не придется, поскольку я сразу узнал в нем Максуда Ибрагимова, проходившего в ориентировках Владимирского под кличкой Верблюд. Появление этого «фигуранта» здесь стало для меня такой большой неожиданностью, что я тут же отправился в ближайшее почтовое отделение, откуда можно было связаться с Москвой, и позвонил Владимирскому.

— Что у тебя стряслось? — устало спросил Алексей Федорович.

— На горизонте появился Верблюд, — негромко сказал я.