Паразиты

— Это Тимур! — сказал я хриплым от волнения голосом. — Вы не могли бы забрать меня из… — я прикинул, на каком участке этого района Москвы могу сейчас находиться, мгновенно воспроизведя в своей памяти карту столицы, — водосточного коллектора на Профсоюзной улице. Только учтите, тут потребуется танк, чтобы меня освободить, никак не меньше…

— Я выезжаю! — быстро проговорил Алексей Федорович. — Держись! Думаю, нам довольно быстро удастся засечь то место, откуда работает твой мобильник.

— Никак у вас появились средства на обзаведение нормальной поисковой техникой? — попытался я уколоть своего прижимистого руководителя. — Это вселяет надежды, что и мне перепадет на бедность…

— Ты вот что, звони мне через каждые пять минут! Понял? — не обращая на мои вымученные подначки никакого внимания, ответил Владимирский. — Мы уже в пути!

Не буду долго рассказывать о том, как я чуть было не примерз задницей к этой проклятой трубе, дожидаясь помощи от своих коллег. Скажу только, что когда меня освободили из добровольного заточения с помощью автокрана, то у меня зуб на зуб не попадал и вообще весь я представлял собой весьма плачевное зрелище. Но при всем при том меня согревала приятная мысль, что один из кейсов с валютой я все-таки уберег.

Надо сказать, что Владимирский о кейсе, пристегнутом к моей левой руке, так ничего и не спросил. Тактичный человек, ничего не скажешь. Из чувства благодарности к нему я тут же решил, что потрачу большую часть валюты на приобретение всяких там радиоэлектронных игрушек типа «жучков» для подслушивания чужих разговоров и «маячков» для слежки за перемещениями отдельных лиц, что в дальнейшем очень поможет в моей работе частного детектива.

— Эх, сейчас бы чашечку горячего чая с бубликом, потом отмокнуть в горячей ванне и завалиться спать, — мечтательно произнес я, кутаясь в одеяло, любезно предоставленное мне шефом.

— Первое и второе из твоих пожеланий вполне осуществимы, — ответил на это Алексей Федорович. — А вот с третьим… Это вряд ли. Отдыхать будем на том свете.

— Приятная перспектива, — пробурчал я, усаживаясь в кабину джипа «Гранд-Чероки».

— Через два с половиной часа у тебя назначена встреча с Мболой. Звонила Анжелка-шоколадка по тому телефону, что ты оставил Мболе при встрече в ресторане «Пингвин». Он готов к сделке с Браслетом. Предлагает десять килограммов героина по льготной цене.

— Ого! — вырвалось у меня. — И где же вы соберете такую уйму баксов?

— Родные органы помогут, — улыбнулся Владимирский: — «Петры» из МУРа давно зубы точат на нигерийскую группировку. С их помощью и будем «паковать» Мболу. К тому же денежки-то будут фальшивые.

— Вы меня обрадовали! — мрачно произнес я, представив себе перспективу быть разоблаченным Мболой во время сделки.

— Ничего! — заметив мое волнение, поспешил успокоить меня Владимирский. — Посчитать деньги Мбола все равно не успеет. Это я тебе гарантирую.

…Через три часа я снова оказался за решеткой. Смех смехом, а сидеть в Следственном изоляторе номер два, больше знакомом простым людям под названием «Бутырская тюрьма», — мало радости. Но ничего не поделаешь. Когда наши разлюбезные менты берут с поличным наркодельцов, то особенно не церемонятся и не разбираются, кто есть кто, жестко «пакуют» всех — и продавцов, и покупателей. Распространяться же о моих скромных заслугах в разоблачении крупных наркоторговцев разгоряченным операцией здоровенным ребятам в масках и бронежилетах — дело бесперспективное. В лучшем случае останусь без второй почки. Поэтому в подобных ситуациях рекомендуется сразу поднимать руки и не рыпаться. Что я и сделал. Но даже тот час, что я провел в самой настоящей тюрьме, — это, поверьте, хорошая вздрючка для нервной системы. Уж лучше бы я снова оказался в какой-нибудь канализации…

Но все хорошо, что хорошо кончается. Владимирский, спасибо ему, вытащил меня и из этой «ямы». От него же мне стало известно, что материалы, собранные им на группу наркодельцов, проходивших у нас под кличками Верблюд и Браслет, подготовлены к передаче в милицию. А уже через каких-нибудь полчаса я очутился дома и, даже не позавтракав, завалился в постель и проспал весь воскресный день и даже часть понедельника — с трофейным кейсом под подушкой. Признаться честно, никогда не думал, что крупная сумма в валюте под собственном ухом может подействовать на меня как прекрасное снотворное средство.

И все же одно обстоятельство омрачало в целом безоблачное состояние духа после столь длительного сна. И этим обстоятельством, конечно же, являлся второй кейс, оказавшийся в руках этого проходимца Гвоздя. Постараться изъять его я считал своим долгом, думая о том, что Гвоздю просто противопоказано иметь столь значительные суммы да еще наличными. Ведь совершенно понятно, что такой человеческий тип, каким является по натуре Гвоздь, может так распорядиться деньгами, что нанесет непоправимый вред не только самому себе, а и всему обществу.