Парень с границы

— Ты любишь эту девушку и при этом позволяешь себе ей лгать. Как же ты можешь жениться на ней?! Как можешь допустить, чтобы между вами встала ложь?! Ведь ты не Манкос, и, выйдя за тебя, она выйдет за пустое место. А ты еще говоришь, что любишь ее! Неужели ты и в самом деле уже конченый человек, Рикардо, и у тебя нечистая душа?

— Отец, я знаю, что оступился, но потом собирался делать только хорошее. Потом, когда бы это все закончилось, я хотел делать только добро тебе, матери, моим братьям.

— Я скорее готов увидеть моих сыновей мертвыми, чем позволю им взять у тебя хоть грош! — торжественно заявил Антонио Перес. — А кроме того, знай: ступить на дурной путь куда как легче, чем свернуть с него. Это как ложь — если уж начал врать, то не остановишься. Ложь не вырвешь с корнем, она как сорняк, чье семи, упав однажды на поле, вскоре заполняет его целиком. То же самое произойдет и с тобой. Ты думаешь, тебе удастся вырваться? Вскоре сам убедишься, как зло поглотит тебя. Оно сделает твою душу черной, и ты окончательно падешь в глазах нормальных людей. Надеюсь, я не доживу до этого времени.

— Вы готовы выслушать меня, если я скажу всю правду? — в отчаянии воскликнул Рикардо.

— Да, — отозвался погонщик мулов. — Даже если бы лежал при смерти, я все равно постарался бы выслушать тебя. А сейчас, сынок, я и впрямь чувствую, будто во мне что-то умирает.

Рикардо со стоном выпалил:

— Я попал в руки очень умных и очень страшных людей. Если я откажусь делать то, что они мне велят, меня просто убьют. Я не могу свернуть с этого пути, отец!

Антонио Перес невозмутимо возразил:

— Все вокруг только и говорят о Рикардо Манкосе и о том, как он застрелил этого Перкинса, погубившего немало душ. Значит, когда ты ехал в Бэк-Крик, ты был смелым. А сейчас? Трусишь? Ты не побоялся отправиться в Бэк-Крик к этим головорезам, так неужто боишься жалкой горстки окруживших тебя людей?

Рикардо молчал. Педро, сочувственно вздохнув, приблизился и обнял его за плечи. Юноша вздрогнул.

— Рикардо, — проговорил погонщик мулов, — ты видел и богатство, и мошенничество. Скажи мне, неужели они тебе дороже пяти любящих сердец, всегда ждущих тебя в нашей маленькой хижине?

— Что я должен сделать? — спросил Рикардо сломленным голосом.

— Возвращайся в тот дом и пади на колени перед той девушкой. Ты любишь ее, поэтому должен сказать ей всю правду. Сказать, что ты найденыш, что вырос в семье погонщика мулов и что лгал ей с самого начала. Скажи ей все это, а потом уйди из ее жизни. И выброси все деньги, что лежат у тебя в карманах. Это грязные деньги, выброси их и возвращайся ко мне. Я научу тебя жить и работать честно. Честный труд очищает душу. Вода смывает грязь с нашей кожи, а труд отмывает душу. Ступай и делай так, как я тебе сказал. Ибо я желаю тебе только добра. Сейчас, когда сердце мое изнывает от боли за тебя, я знаю, что Господь не позволит мне ошибиться.

Рикардо замялся в нерешительности. Он вспомнил Уильяма Бенна с его демонической улыбкой, вспомнил бледное и вечно угрюмое лицо доктора, а потом светлую и чистую Мод Рейнджер. Из темноты до него донесся удаляющийся голос погонщика мулов:

— Ступай и не медли! Иной раз праведный путь становится неправедным, если слишком медленно идти. Ступай, Рикардо! Да поможет тебе Бог! Педро пойдет с тобой. Храни тебя Господь, сынок!

Рикардо повернулся и вместе с Педро медленно побрел обратно.

Глава 41

ОБНОВЛЕННЫЙ РИКАРДО

Это возвращение на ранчо, с которым Рикардо связывали самые радужные надежды, было мучительным.

Тем не менее, оставив Педро внизу, он поднялся в дом. На веранде сидел доктор с сигарой в руке.

— Опаздываешь к ужину, — буркнул он.

Ничего не ответив, Рикардо, пошатываясь, словно пьяный, прошел мимо и в тесной прихожей столкнулся с Уильямом Рейнджером, его супругой и Мод, которые о чем-то весело болтали.

— Поспешите, юноша, вы опаздываете к ужину, — напомнила миссис Рейнджер.

Рикардо схватился рукой за стену, чтобы тверже держаться на ногах, и окинул их пристальным взглядом. Совсем как орел, смотрящий сверху на свои жертвы!

— Я не останусь на ужин, — через силу вымолвил он. — Я уезжаю и пришел попрощаться.

Девушка, ничего не понимая, улыбаясь, смотрела на него.

— Вы пришли попрощаться? — воскликнул Уильям Рейнджер. — Да что такое случилось?

— Я хотел скрыть от вас все, но оказалось, что не могу, — тихо произнес Рикардо. — Более того, я здесь только для того, чтобы признаться… Я не Манкос. Просто носил это чужое имя… Я пытался завладеть Мод нечестным путем, я…

Рикардо замялся, потому что признание, слетевшее с его губ, неожиданно открыло ему самому всю отвратительную греховность того, что он чуть было не совершил. И это его потрясло.

Теодора Рейнджер встала рядом с племянницей, обняла ее одной рукой. Однако Мод вовсе не собиралась плакать или падать в обморок. Нет, она выпрямилась и с невероятным мужеством восприняла правду о своем возлюбленном.

А Рикардо продолжал: