Пари (СИ)

Это было примерно полгода назад. Мы с Маратом в очередной раз изображали счастливую семейную жизнь на каком-то благотворительном мероприятии. К нам подошла симпатичная белокурая девушка и очень мило начала щебетать о том, что давно следит за мной в социальных сетях, а сейчас, когда увидела меня «в живую» набралась смелости подойти и сказать, что в жизни я намного красивее, чем на фото. Обычно мне такое говорят все кому не лень, поэтому я сначала даже пропустила ее слова мимо ушей и даже вообще бы ее не запомнила, если бы Марат ни с того, ни с сего не начал расспрашивать, кто она такая и чем занимается. Когда мой слух выхватил в ее словах «менеджер на маленьком швейном предприятии», я заинтересовалась. Оказалось, что фабрика, на которой работает Диана, когда-то давно была построена за деньги городского бюджета, но когда все было готово и оставался буквально косметический ремонт, все-то пошло не так (какие-то проблемы с тендерами), поэтому фабрику так и не запустили. Спустя год появился зарубежный инвестор, все порешал и фабрика начала работу, правда, теперь уже как частное предприятие. Да, маленькое, но очень амбициозное. И главное — крайне заинтересованное в сотрудничестве с медийными личностями для раскрутки, готовое браться за любые, даже самые нестандартные идеи и отшивать даже небольшие партии «под ключ».

Я полощу рот, тщательно промываю зубную щетку и смотрю на свое скисшее отражение в зеркале. Замечаю безобразные разводы на стекле, хватаю тряпку, ужасно вонючий спрей для чистки и начинаю яростно натирать зеркало, пока не устает рука.

К моменту знакомства с Дианой я уже несколько месяцев вынашивала идею с запуском собственного мерча. Это казалось хорошим вложением денег в свое имя, которое к тому времени уже начало становиться популярным.

Первый «щелчок» в моем мозгу происходит в тот момент, когда я вспоминаю, что как минимум однажды делались этой идеей с Маратом. Хотела узнать, нет ли у него подходящих людей, кто бы помог мне со всей этой идеей, на что, как обычно, получилась гору критики и вердикт: «Снова собираешься выбросить деньги на ветер ради бестолковой херни». Он говорил это буквально обо всех моих идеях, так что я даже не придала значения очередному плевку желчи в мою сторону. И еще через месяц эта тема снова всплыла, но в контексте другого разговора, когда мы ужинали с Павловыми. Просто пришлось к слову — жена Саши что-то такое сказала, я ответила, потом, конечно, уже просто хотелось похвастаться тем, как я круто планирую развернуть свой бренд.

— Вот же… — С досады брызгаю водой в только что отмытое зеркало. И выражение моего лица в растекшейся поверхности становится еще более кислым.

Когда несколько месяцев назад у меня руках уже был готовый макет тапулей, разработан логотип и сформирована предварительная команда пиарщиков и менеджеров, я просто вспомнила про Диану. После той нашей встречи она несколько раз сама мне писала — как будто по пустяковым поводам (обычно выразить свое безграничное восхищение мной), но всегда как бы между делом интересовалась, как продвигается мое идея. А заканчивала разговор всегда одинаково: «Мы все еще полностью открыты для сотрудничества с креативными людьми». Как будто из всех в мире фабрик именно та, которую курирует она, лучше всего подходит для реализации моих идей. Сейчас мне даже кажется, что если бы не эти ее постоянные «подергивания», я бы не спешила с развитием мерча, хотя и горела им во все глаза.

Я возвращаюсь на кухню, с досады ставлю на плиту чайник и, хоть на часах нет еще и девяти утра, снова пытаюсь дозвониться хоть по одному из номеров. Естественно, мне никто не отвечает.

Пишу еще десяток сообщений Диане, в основном на тему того, что я ней думаю. Хотя там висит еще около трех десятков не прочитанных и даже не доставленных, хотя там я еще не была так на взводе и пыталась вести цивилизованный диалог. Но все это, конечно, пук в воду — много запала в пустоту, просто слабая попытка хоть как-то закрыть внутренний гештальт.

Потом пишу еще несколько сообщений менеджеру — тоже как будто ору в пустыне.

Оставляю еще десяток сообщений на автоответчике по номерам фабрики.

Делаю большую чашку поганого, как вся моя жизнь, кофе. Пью и сейчас оно мне кажется очень даже ничего, хотя это все та же банка растворимой бурды, которую я пила и вчера, и позавчера и все время, что вынуждена ютиться в этой ужасной квартире. Видимо, мои избалованные изысканными напитками вкусовые рецепторы не выдержали бесконечного издевательства и скончались в муках.

Телефонный звонок застает меня с мокрыми руками, пока я пытаюсь привести в порядок сковороду, на которой, кажется, бесконечное количество следов копоти и жира, как будто ее передавали по наследству еще со времен угольных утюгов. Стаскиваю перчатки, со стоном смотрю на своей маникюр, который нужно было обновить еще вчера, и беру трубку.