Пари (СИ)

Меня проводят в кабинет, который максимально похож на берлогу медведя — небольшой, с тусклым освещением, от которого моментально начинают болеть глаза. Но зато обустроено это все по последнему слову техники: все три рабочих места сисадминов похожи на панели управления космическим кораблем из какого-нибудь научного фильма о далеком-далеком будущем. Я завел эту практику еще когда только основал «Гринтек» — вкладывался во все, что поможет двигать эту махину хоть немного быстрее и легче, а заодно обезопасит от взлома наших серверов и проникновения извне. Уже тогда на этом рынке была такая конкурентная грызня, что иногда казалось, будто даже пока я сплю — кто-то все время шарит у меня в кармане. Марат, судя по увиденному, тоже боялся взломов и «вирусных подарков» от конкурентов, потому что кабинет сисадминов явно выглядит более модернизированным чем то, что он получил от меня в «наследство». Не учел только одного — если тебя захотят слить изнутри, то сделают это даже если информацию придется выносить рукописным способом в школьных тетрадях в косую линейку.

— Вот, — Игорь, главная голова Службы безопасности, показывает на строку на экране одного из парней, которой подсвечена красным. — Система среагировала на подозрительную активность.

— Если ничего не путаю, там код включения, — ковыряюсь в своих малочисленных знаниях в этой области.

— Мы обновили алгоритмы два месяца назад, Алексей Эдуардович, — разжевывает Игорь, хотя теперь, заметно набрав в весе, язык не поворачивается называть его просто по имени, как в старые-добрые времена.

Мы начинали работать вместе. Он был седьмым человеком в списке основного штата сотрудников, который я когда-то набросал от руки. Тогда был еще довольно щуплым мужиком, немного дерганым и задроченным после всего, что ему пришлось пережить. Но именно поэтому я так в него вцепился — этот мужик ничего и никогда не пропускал мимо ушей без дополнительной проверки, даже если это отнимало время и задрачивало подчиненных. Снимал жертву с крючка только когда был абсолютно уверен, что все чисто. Когда Марат прибрал к рукам «Гринтек», позвонил мне одним из первых и в лоб спросил, буду ли я считать его говном, если он не уйдет, потому что уже сжился с компанией и не знает, сможет ли где-то начать заново. Я сказал, что мне будет спокойнее, если хотя бы кто-то под руководством моего долбаного братца будет носить на плечах голову, а не сливной бачок, и на том порешили.

Этому человеку и его чуйке, я доверяю на сто процентов — он верен делу, а не начальнику.

— Что за алгоритмы? — всматриваюсь в подсвеченную строку, одновременно отмахиваясь от назойливых мыслей о том, куда тот хмырь повез Викторию и чем они будут заниматься — сейчас, через час и ночью. Наваждение какое-то.

— Сейчас система соединена с базой на проходной, — объясняет Игорь, снова тыкая пальцами в какие-то алгоритмы и таблицы, которые для меня выглядят как китайская грамматика. — Система видит, когда включается компьютер сотрудника и делает запрос на проходную. Если оттуда поступает сигнал, что сотрудник пришел и находится внутри здания — система фиксирует этот сигнал как «не подозрительный».

— И часто делаются такие запросы?

— Выборочно, без заданного заранее алгоритма, но примерно каждые пять-десять минут.

— И что не так на этот раз?

Перестаю думать о мужской лапе на Викиной талии и вспоминаю, что вообще-то она вышла мне навстречу на сорок минут после конца рабочего дня. И я обязательно обратил бы на это внимание, если бы не обстоятельства нашей встречи. Я летел в офис в надежде ее увидеть, хотя знал, что это невозможно, потому что Вика точно не из тех, кто просидит в рабочем кабинете хотя бы еще одну минуту после «отбоя». Но она задержалась на сорок! И если бы меня так не триггернуло ее вид, а потом тот ушлепок с идиотским плюшевым зайцем — я бы точно отметил такую задержку.

— Дело в том, что сигнал о включении подал компьютер Зарицкой Валентины Григорьевны. — Игорь указывает на цифры чуть левее мигающей строки. — Но она ушла из офиса за тридцать две минуты до того, и никак не могла сделать это лично.

— И кто эта Валентина Григорьевна?

— Секретарь Виктории Николаевны, начальницы экономического отдела, — отчеканивает он, хотя ровно за секунду до того, как я это слышу, в моей голове формируется четкая и ясная как слеза младенца мысль, что этот сбой по любому как-то связан с Викой.

Твою мать.

Хорошо, что у меня пустые руки — наверняка согнул, сломал и раздавил бы все, чему не повезло оказаться в ладони.

Вика, Вика.

Тебе было мало предать меня. Мало продаться моему брату, а потом уломать меня потянуть время, чтобы помочь Марату выторговать лучшие условия сделки (если бы не болтливость Егорова — ситуация могла бы выйти из-под контроля). Ты решила заняться еще и промышленным шпионажем. Как, блядь, красивая, милая и безобидная с виду женщина, может быть настолько гнилой тварью?