Париж… до востебования

– Браслетик – мой подарок, заказала у дизайнера, чтобы камушки к глазкам твоим подходили. А перстень тебе Агния послала и велела передать, чтобы носила и не снимала, что это твоя защита и еще в любовных делах помогает. Тревожимся мы, что годочки бегут, а ты все одна, да одна. Хороший, видно, был человек твой француз, да вот видишь как, не судьба, значит. Да и делами он опасными занимался, знал много, но голову перед сильными людьми не наклонил, они его и приговорили. Это не я, это Агния так сказала. Ну, да будет тебе еще счастье в личной жизни, не грусти. Скоро уже рыцарь твой прискачет. Знаешь, как раньше говорили: "Суженого на коне не объедешь". Жди.

– Клода иногда ужасно не хватает. И совершенно непонятно за что его убили. Я ничего не знала о его делах и в бумагах его ничего не нашлось, что хоть на какую-то мысль могло навести. Ни коллеги, ни друзья ничего не знают, а, может, и знают, да молчат. Полиция считает, что это был случайный выстрел. Хотя я очень сомневаюсь. Просто чувствую, что это было преднамеренное убийство.

Стало грустно, как всегда, когда я думала о том времени, когда Клод был жив, а я была счастлива и чувствовала себя такой защищенной рядом с ним. Я вздохнула и продолжила разглядывать подарки.

– Боже, Сиси, браслет просто великолепен, спасибо! Но ведь это стоит бешеных денег! – Я расцеловала ее. – И Агнии Аркадьевне мою благодарность передайте!

Я тут же надела на руку браслет и, отставив кисть с украшением, закружилась по комнате.

– Сашенька, – сказала Сима, привлекая мое внимание, – послушай меня. Ты ведь знаешь, что благодетельница моя Агния Аркадьевна ничего не делает просто так. Я хочу, чтобы ты очень серьезно отнеслась к ее указаниям. Если она сказала носить, не снимая, то ты и должна носить все время и с этим перстнем никогда, ни при каких обстоятельствах не расставаться, носи днем и ночью. Ты меня понимаешь? – Сиси многозначительно посмотрела мне в глаза. Я согласно кивнула.

– Да, я понимаю, – уже из письма Агнии Аркадьевны я знала, что Сима должна мне передать кольцо, которое сейчас красовалось на среднем пальце правой руки.

Я, конечно же, поняла, что перстень не простой, обладает магическими свойствами. Старая магиня написала, что мне самой нужно разобраться как он работает. Могла бы и намекнуть! Ладно, ничего, сама разберусь.

По дороге к подруге, сидя в такси, Серафима, по своему обыкновению, тараторила без остановки, рассказывая с какими дизайнерами она познакомилась на неделе моды, с какими марками заключила договоры на поставку одежды и белья в свои бутики и как она довольна этой поездкой.

Она болтала, а я думала о своем. Не нравилась мне вся эта суета, эти меры предосторожности, но Агния была уверена, что вокруг меня сгущаются тучи и я не могла оставить ее предупреждение без внимания.

Подруга Серафимы Андреевны жила неподалеку от Люксембургского сада. Двухэтажный флигель, где она обитала, прятался в глубине двора, окруженного глухими боковыми фасадами соседних построек эпохи Луи Филиппа. С улицы строение видно не было, так как высокие и глухие деревянные ворота и стены близстоящих домов надежно скрывали его. Такие скрытые убежища – особенность Парижа. Порой так трудно угадать, что спрятано в глубине строения.

Однажды Клод удивил меня таким чудом. Как-то, накануне отъезда на каникулы, мы шли Парижу, изнывающему в жаркой духоте лета. Нужно было забрать машину Клода с подземной стоянки, потому что в путешествие мы отправлялись на его машине. Мой друг неожиданно спросил:

– Хочешь увидеть кое-что интересное? – я кивнула и Клод нажал на кнопку панели, открывающую ворота дома, мимо которого мы проходили.

– Толкай!

Я налегла на тяжелую дверь и не поверила своим глазам! В лицо мне пахнуло свежей прохладой и ароматом цветов.

Мощеный дворик, как по волшебству возникший перед нами, утопал в зелени и цветах. Они были повсюду – в расставленных по двору горшках, горшочках, высоких деревянных бочках. Цветущие лианы вились по стенам соседних домов, окружавших этот тайный сад. Пышные шапки цветов выглядывали через решетки балконов и свисали каскадами с подоконников. Невысокий домик в глубине двора был до крыши увит розовым и белым шиповником, а по перилам винтовой лестницы ползли лозы девичьего винограда. Свежий воздух внутри двора был влажным и прохладным от полива, и эта неожиданная свежесть казалась нереальной, ведь за воротами стены домов дышали огнем.

– Знаешь, Алекс, такие дворики – парижская тайна. Город щитом выставляет свои фасады, а внутри, за воротами другая жизнь. Никогда не знаешь, что там, пока не откроешь волшебную дверцу. Париж всегда умел прятать свои тайны. Такие сюрпризы, как этот дворик, прелестны и вызывают умиление. Но Париж многолик, есть у него и страшные секреты…