Париж… до востребования

Все, что мне рассказала Орели можно было уложить в несколько фраз. Она дозвонилась до своего Криса и пошла встречать его на улицу. Потом искала меня, и заметила уже танцующей в центре танцпола, девушка решила не мешать мне веселиться, а просто наблюдать, чтобы со мной ничего не случилось. С того места, где они с Крисом стояли, Орели видела, как я еще раз вернулась в бар, разговаривала с соседом по стойке и Арно делал для нас обоих коктейли. Помощница отвлеклась лишь на минуту, а потом увидела, что я двигаюсь на выход. Ей показалось, что какой-то мужчина следует за мной. Сначала ее это не обеспокоило, она подумала, что мне надо освежиться, вдохнуть свежего воздуха, но спустя какое-то время, ей стало тревожно, потому что я все не возвращалась. Орели позвонила мне, телефон не отвечал. Тогда они с Крисом, ее парнем, вышли наружу, но меня не было и на улице. Ее знакомый на фейс контроле, тот огромный чернокожий малый, сказал, что видел, как я садилась в спортивный машину к какому-то мужчине. Орели решила, что мужчина отвез меня домой, но и дома меня не было. И только спустя несколько часов, уже почти под утро, я сама ей перезвонила и попросила меня забрать. Я долго не могла назвать адрес где нахожусь, а когда сказала, то это оказалось на другом конце города. Как я там очутилась и что со мной произошло, я не могла объяснить, ибо была абсолютно не в себе. На все расспросы отвечала, что со мной все в порядке и что хочу домой и, чтобы все оставили меня в покое. Вот так!

— А теперь, может, ты все-таки расскажешь, что произошло? Как тебя занесло на другой конец города? Где ты была и с кем? Почему не отвечала на звонки и сама не звонила?

На глазах у Орели выступили слезы.

— Да ты знаешь, что я чуть с ума не сошла и была готова бежать в полицию, заявлять о пропаже человека?! А теперь ты обвиняешь меня, что я тебя бросила?!

Теперь уже я чувствовала себя поганкой. Сама наделала дел, а девчонка так волновалась за меня! Я обняла расстроенную помощницу и, ткнувшись ей в плечо, прошептала:

— Ну, прости меня, я правда ничего не помню… я даже не знаю где была столько времени…

Мы обе захлюпали носами и стали в унисон просить друг у друга прощения.

— Знаешь, Алекс, когда мы подъехали, ты сидела на поребрике, голова опущена, волосы растрепанные… Я думала, что тебя избили, изнасиловали, что произошло ужасное, — она всхлипнула. — Но ты была целая и невредимая, только совершенно в отключке. Я ведь знаю, что тебе немного надо. Что ты мало пьешь. Зачем я только попросила Арно налить тебе водки! Я ведь не могла предположить, что ты потом еще будешь пить. Ты хоть можешь что-нибудь вспомнить? Ну, давай, вспоминай!.. С кем ты была?

— Не помню, ничего не помню…

Я, действительно, как ни старалась, не могла вспомнить чем закончился вчерашний вечер. Только очень смутно, отрывками то, что я куда-то ехала в машине и рядом за рулем сидел мужчина, запах одеколона и приятный голос. В салоне автомобиля звучала музыка, что-то типа босановы. Дальше — ничего…

— Алекс, постарайся, вспоминай, — девушка тормошила меня, — может тебе дали наркотики, или чем-то опоили? Нужно сходить к врачу, сдать кровь, проверить было ли насилие, я боюсь, что ты могла пострадать.

— Да нет, я в порядке, на теле никаких синяков, ничего не болит. Знаешь, крепкий алкоголь у меня напрочь отбивает память, потом не могу восстановить ничего. А к врачу не пойду, я знаю, со мной никто ничего не делал. Я уверена. А где вы меня подобрали?

— В Нёйи. Ты, хоть и была в невменяемом состоянии, но внешне в полном порядке, платье чистое, сумочка при тебе, ключи, кредитка, наличка — все на месте.

Нёйи — не Париж, это ближний пригород между Порт Майо и Ля Дефанс. Очень дорогой пригород, на самой границе с Парижем. Место, где жилье стоит дороже, чем в самой столице. Здесь живут богатые люди, многие квартиры, или целые этажи домов скуплены арабскими нефтяными шейхами.

И какого дьявола меня туда занесло? Кто-то же меня туда привез!

Может, позже вспомню? Хотя не уверена. С памятью у меня давние проблемы. Еще с Москвы. Ведь я до сих пор не могу вспомнить огромный кусок своей прежней жизни. Последствие воздействия какого-то прибора, который частично уничтожает память. Еще одна загадка в моей жизни, которую я так и не разгадала. Папенька родной постарался. Геннадий Петрович, мой крестный, рассказал, что отец использовал недоработанный прибор, хотел удалить из памяти некую информацию, чтобы я не могла по неосторожности, или под давлением ее выдать. Только прибор удалил всю мою память, нет, навыки остались, но даже своего имени я вспомнить не могла! Спасибо тебе, дорогой папуля!

— Ладно, Орели, не обижайся. Прости… прости меня…Я, действительно, во всем сама виновата, пить нужно меньше… Ну, что? Мир?

Мне ничего не оставалось, как только надеяться, что рано, или поздно я хоть что-то вспомню. А тогда я решила просто-напросто отпустить ситуацию и жить дальше. Ну, забыла и забыла, с кем не бывает!

Глава 7. Немного о чистке авгиевых конюшен

Год 2015.