Париж… до востребования

В это время на небольшую площадь с двух сторон ворвались два черных джипа. Из них моментально повыскакивали мужчины с оружием в руках. Они застыли буквально на долю секунды, оглядывая площадь и, увидев нас, побежали наперерез.

В банке завыла сирена, в дверях появились охранники, но они только озирались по сторонам, не понимая ситуации и не соображая, что следует предпринять.

Люди, те, кто в самый критический момент находились в центре площади, даже не видя и не понимая, что происходит, разбегались в разные стороны, сбивая на своем пути скамейки с цветами, женщины кричали, дети присоединились к ним, кто-то требовал вызвать скорую помощь, или пожарных, начинался хаос.

И вновь моя чудесная сущность проснулась во мне. То, что мужчины из джипов догонят нас в две минуты, было очевидно. Я остановилась, повернулась к ним лицом, потому что терять уже было нечего. Пристрелят, как цыплят, отберут флэшку и все! Дальше думать было неинтересно, да и некогда. Присутствие Андрея рядом со мной придало смелости. Я ощутила, как от него ко мне хлынула горячая волна силы. Да, он был ранен, да, он терял силы вместе с кровью, но он посылал мне, сам того не ведая, огромную энергию. Как же права была Марго! Ратманов был моим коллектором! Только тогда я об этом не думала, а просто подняла руки вверх и тут же с силой бросила их вниз и снова медленно подняла уже ладонями вверх. От них потянулись змеистые голубые потоки, и, также, как сегодня ночью в доме у Этьена, начало уплотняться пространство. Я создавала пространственный барьер между нами и людьми на площади. Все, кто был рядом замерли, словно время остановилось.

— Андрей, погнали! Можешь бежать?

— Да, могу…

Если бы мы были в Париже, я бы знала куда бежать, я бы попросила помощи у своего города, он дал бы мне подсказку и направил в безопасное место, но мы были в другом, чужом городе и все, на что можно было рассчитывать — это на то, что этот город нас хотя бы не предаст.

Я не представляла сколько времени может продержаться защита, возведенная моей магией, наверное, не долго, но ее должно было хватить, чтобы Андрею и мне исчезнуть с площади.

Жалко было оставлять Этьена вот так, с простреленной головой, лежащим на пороге банка под испуганными взглядами случайных свидетелей, но, прости, друг, выбора не было, прости и прощай. И опять мы бежали. Это был бег на выживание. На этот раз нас реально собирались убить, даже, если этим командос придется это сделать на виду у всего города. Что же такое было в записях Клода, если против нас развернули целую военную операцию, не боясь последствий?

Кровотечение из раны Андрея не прекращалось. Чтобы не оставлять позади себя кровавые следы, Ратманов обмотал руку курткой, но кровь нужно было срочно остановиться, перевязать рану. Наверное, пуля попала в какую-то артерию и кровотечение было обильным. Перевязать, легко сказать! Чем? Я молилась, чтобы пуля прошла на вылет и не задела кость. Нужно найти аптеку, купить бинты. Антибиотики мне, конечно, не продадут, во Франции на все нужен рецепт, но дадут хотя бы болеутоляющее и спирт. И тут я увидела, что прямо перед нами мигает синим крестом вывеска ветеринарной лечебницы. Я показала на нее Андрею: "Смотри, нам туда".

Ратманов понял мою идею. Мы подбежали к двери ветклиники, Андрей дернул ее изо всей силы, но дверь оказалась запертой, а звонок, на который я давила, дребезжал в пустоте закрытого помещения. Обессиленные, мы оба опустились на грязный тротуар возле двери, я прижала ладони к лицу. Посидеть спокойно хоть две минуты, потому что в тот момент, хоть убей, сил не было совсем. Андрей был бледен, рука, прижимающая рану, дрожала. Из-под куртки на тротуар сочилась кровь.

— А вы ко мне? На прием? Сейчас, сейчас, вот только открою.

За спиной послышался мужской голос и звяканье ключей на связке. Рядом остановился худощавый старик, загорелый, морщинистый, с седой шевелюрой, бородкой клинышком и ясными, очень светлыми глазами. Он улыбался и оглядывал нас с интересом, ничуть не смущаясь тем, что видел перед собой окровавленного человека и растрепанную молодую женщину, явно только что побывавших в переделке.

— Подождите, я сейчас, — старик загремел ключами, открывая неподатливую дверь, — входите. Хорошо, что сегодня утром у меня никто не назначен. Я вижу, вам требуется помощь, перевязка и все такое прочее. Да? Я ведь не ошибаюсь? — Он говорил, уже натягивая халат и подходя к умывальнику. При этом ветеринар бросал взгляды на нашу парочку со все возрастающим интересом.

Его ветеринарная клиника была небольшой — зал ожидания с несколькими стульями, диванчиком, обитым дерматином и этажеркой в углу, где в пакетах был расставлен собачий и кошачий корм. Вторая половина лечебницы представляла собой кабинет, где посередине стоял длинный, похожий на операционный, стол, рядом — столик с инструментами и пара стеклянных шкафов с лекарствами — у стены.

Старичок оказался сообразительным, а я не стала строить из себя непонятно кого и сразу сказала: