Париж… до востребования

— Меня бабуля растила, папа работал на Севере, был геологом, постоянно в экспедициях, ну, и мама всегда с ним. Мы были лишенцами, бывшими дворянами, вы и не знаете, что это такое. Вот и перебрались семьей из столицы в деревню, подальше от репрессий, спрятались. Меня бабушка воспитывала. Я очень ее любила и не хотела, чтобы она состарилась и умерла. Всё обещала ей, что она будет жить вечно. Варила зелья из лопухов и одуванчиков, представляла себя доброй феей. Бабуле помогала, у нас в роду травницы — обычное дело. Из детских фантазий выросла мечта о профессии. В деревне, где раньше мы с ней жили, ее вообще колдуньей называли. Люди к ней шли, кто за снадобьями, кто за травками лечебными.

Рассказывая, Марго мимоходом наводила только ей понятный порядок, переставляла на рабочем столе склянки с непонятным мне содержимым, встряхивала колбы.

— А это возможно? Ну, вечная жизнь?

— Нет, конечно, — она махнула рукой. — Нас, людей, не запланировали для вечной жизни. Жизнь человека можно удлинить, отсрочить старение, это возможно, я имею в виду биологическое состояние. Душа — другое дело. Но, это долгий разговор, а у нас мало времени.

— Так что мы будем делать? — мне хотелось как можно скорее узнать что собирается делать Маргарита, побыстрей отстреляться и свалить из этой катакомбы.

— Дайте мне камень, — попросила она, протянула ко мне руку и призывно пошевелила пальчиками.

Я вытащила Рагар из кармана джинсов и отдала ей. Марго поднесла камень к глазам, внимательно оглядела его, даже понюхала. Особенно ее заинтересовала отполированная сторона камня. Исследовав таким образом мой артефакт, мадам поднялась из кресла, подошла к полкам со свитками, достала свернутый в трубочку кусок пергамента. Я стояла рядом и жадно следила за тем, что она делала.

Затем раскатала свиток по каменному алтарю, придавив его края подсвечниками, в которых сами по себе зажглись язычки огня. В центре свитка был нарисован пентакль, обведенный кругом, на нем были изображены астрологические символы планет, латинские цифры, непонятные буквы. Я видела нечто подобное у магистра Михаила Вольфовича. На стенах в логове старого сатаниста было развешано несколько похожих изображений. Пентакль меня насторожил. Мне вспомнилось, как магистр-сатанист и его компаньонка Софья Александровна завывали перед этим символом, вызывая Вельзевула. Тогда я здорово испугалась. Вспомнила, что тот ритуал стоил в конце концов Мишелю жизни. Марина наказала его за то, что он мне помог. Тогда сатанист тоже использовал пентакль. С дрожью в голосе я спросила:

— Марго, скажите, а почему пентакль? Разве это не сатанинский атрибут?

— Да, сатанисты его тоже используют, но только перевернутый, у них все перевернуто, — Марго нахмурилась. — Хватит трястись, не бойтесь, я знаю, что делаю, — она отмахнулась от меня.

— Просто, помните, я вам говорила: Михаил Вольфович — это тот магистр сатанистов, к нему меня отправила Агния Аркадьевна, он тогда тоже проводил ритуал с пентаклем.

— Ну-ну, забудьте, у нас все по-другому… — она была полностью сосредоточена на свитке, и уже не отвлекаясь на разговоры, положила Рагар в центр пятиконечника и стала произносить слова на странном гортанном языке. Лицо женщины стало сосредоточенным и даже, как мне показалось, отрешенным. Я стояла рядом и во все глаза пялилась на свиток и камень, вслушивалась в бормотание Марго.

Время, как мне казалось, тянулось ужасно медленно, а камень никак не реагировал на заклинания, и я разочарованно заключила, что все эти колдовские штучки совершенно не работают. Ритуал затягивался, лицо Маргарет покрылось капельками, было видно, что она вкладывает огромные силы в этот ритуал. Невидимые вихри энергии метались по склепу, я это ощущала просто физически. Захотелось прервать колдовство, выйти из подвала, вдохнуть свежего воздуха, а лучше — убраться отсюда совсем и больше не возвращаться.

Не успела я додумать этот коварный план, как камень у меня на глазах начал изменяться. Сначала он посветлел, из грязно-серого превратился в почти белый, потом его окружило голубоватое свечение, а на срезанной отполированной стороне появились туманные разводы. Я смотрела туда, не смея отвести глаз.

— Александра, коснитесь Рагара, положите руку на камень, — велела Маргарита.