Читаем Париж в 1814-1848 годах. Повседневная жизнь полностью

Новые кладбища были более просторны, а главное, расположены не так близко к жилым кварталам. Особенно прославилось – в частности, из-за живописного местоположения – кладбище Пер-Лашез, быстро сделавшееся одним из непременных мест паломничества иностранных путешественников. Кладбище это было открыто 21 мая 1804 года на холме Мон-Луи, землю которого городские власти приобрели у частного владельца – Жака Барона. Кладбище официально называлось Восточным, однако постепенно это официальное название было вытеснено другим. Дело в том, что в 1626–1763 годах эта земля принадлежала ордену иезуитов, и до 1820 года на кладбище стоял дом духовника Людовика XIV, иезуита отца (p`ere) Франсуа де Лашеза д’Экса (1624–1709); отсюда и название «кладбище Отца Лашеза», то есть Пер-Лашез. Впоследствии кладбище неоднократно расширялось (в 1824–1829, а затем в 1832, 1842, 1848 и 1850 годах), и его площадь, первоначально равнявшаяся 17 гектарам, в конечном итоге достигла 44 гектаров. С холма Мон-Луи открывался вид, который Бальзак обессмертил в финале романа «Отец Горио» (1835): после похорон заглавного героя студент Растиньяк «прошел несколько шагов к высокой части кладбища, откуда увидел Париж, извилисто раскинутый вдоль Сены и кое-где уже светившийся огнями. Глаза его впились в пространство между Вандомскою колонной и куполом собора Инвалидов – туда, где жил парижский высший свет, предмет его стремлений». Именно с кладбищенского холма Растиньяк бросает городу знаменитую фразу: «А теперь – кто победит: я или ты!»

На кладбище Пер-Лашез хоронили покойников из тогдашних пятого, шестого, седьмого и восьмого округов правобережного Парижа; туда же перенесли с других кладбищ останки многих знаменитых покойников, в частности, в 1817 году – останки Элоизы и Абеляра, Мольера, Лафонтена.

О том, как выглядело кладбище Пер-Лашез в 1825 году, мы можем судить по дневниковой записи А.И. Тургенева от 8 ноября этого года: «Вид отсюда на весь Париж прелестный. Я еще не видел здесь ничего подобного. Надобно подняться несколько на гору, чтобы очутиться между памятниками надгробными. Здесь население едва ли не многочисленнее парижского и столица мертвых богаче жителями столицы живых или по крайней мере живущих и умирающих ежеминутно. Здесь найдете вы более славных имен, теней, нежели достойных жизни после смерти в Париже. Тени великих авторов и полководцев, министров и полезных граждан витают над печальными кипарисами и над цветами, которыми любовь и память сердца оставшихся осыпала почти каждую могилу, каждый памятник, гордо к небу возносящийся, каждый крест, смиренно в земле утвержденный. Не доезжая кладбища, увидели мы уже на соседственных улицах венки и гирлянды и кресты из цветов, которые продаются желающим усыпать ими гроб милых ближних… … Гробы и памятники на этом кладбище так часто уставлены, что вряд ли долго может служить сие пространство беспрестанно увеличивающемуся населению всех возрастов и всех религий; ибо и еретиков здесь не чуждаются: я видел гробы немцев-протестантов и англичан епископальной церкви. На большей части памятников заметил я слова «concession `a perp'etuit'e» [передано в вечную собственность] и спросил о их значении (ибо на что бы, казалось бы мне, сказывать живущим, что сажень сия навеки будет жилищем праха мертвых), и мне объяснил один гробокопатель смысл сих слов. Уступкою навсегда

отдается место сие в вечное владение покупающих оное для погребения умерших. Иначе тела остаются тут только пять лет, время, полагаемое для сгниения оных, и место отдается новым пришельцам. Любовь родственников и ближних обыкновенно старается сохранить место с прахом, драгоценным сердцу или фамильной гордости, и в таком случае она приобретает землю сию, что называется concession `a perp'etuit'e. … Множество великолепных памятников, пирамид, катакомб, капищ воздвигнуто простым, незначущим, но, вероятно, богатым гражданам богатыми же наследниками. Не раз, пораженный гордою пирамидою и надеясь прочесть или значительную надпись или славное имя, я подходил к ней – и находил неизвестного парижского гражданина. Но и славные не забыты!»

До 1824 года кладбище Пер-Лашез оставалось в Париже единственным, где практиковалась поразившая Тургенева «уступка мест навсегда». Впрочем, здесь были и могилы, покупавшиеся на определенный период времени, а также бесплатные общие могилы. Количество надгробных памятников, устанавливаемых на кладбище Пер-Лашез, увеличивалось с каждым годом; к 1830 году их насчитывалась уже 31 тысяча.

Глава шестнадцатая

Медицина и благотворительность

Служба общественного призрения. Ломбард. Больницы. Богадельни и приюты для сирот. «Дома милосердия». Частная благотворительность. Балы и концерты в пользу бедных

Перейти на страницу:

Похожие книги

10 мифов о 1941 годе
10 мифов о 1941 годе

Трагедия 1941 года стала главным козырем «либеральных» ревизионистов, профессиональных обличителей и осквернителей советского прошлого, которые ради достижения своих целей не брезгуют ничем — ни подтасовками, ни передергиванием фактов, ни прямой ложью: в их «сенсационных» сочинениях события сознательно искажаются, потери завышаются многократно, слухи и сплетни выдаются за истину в последней инстанции, антисоветские мифы плодятся, как навозные мухи в выгребной яме…Эта книга — лучшее противоядие от «либеральной» лжи. Ведущий отечественный историк, автор бестселлеров «Берия — лучший менеджер XX века» и «Зачем убили Сталина?», не только опровергает самые злобные и бесстыжие антисоветские мифы, не только выводит на чистую воду кликуш и клеветников, но и предлагает собственную убедительную версию причин и обстоятельств трагедии 1941 года.

Сергей Кремлёв

Публицистика / История / Образование и наука
1941: фатальная ошибка Генштаба
1941: фатальная ошибка Генштаба

Всё ли мы знаем о трагических событиях июня 1941 года? В книге Геннадия Спаськова представлен нетривиальный взгляд на начало Великой Отечественной войны и даны ответы на вопросы:– если Сталин не верил в нападение Гитлера, почему приграничные дивизии Красной армии заняли боевые позиции 18 июня 1941?– кто и зачем 21 июня отвел их от границы на участках главных ударов вермахта?– какую ошибку Генштаба следует считать фатальной, приведшей к поражениям Красной армии в первые месяцы войны?– что случилось со Сталиным вечером 20 июня?– почему рутинный процесс приведения РККА в боеготовность мог ввергнуть СССР в гибельную войну на два фронта?– почему Черчилля затащили в антигитлеровскую коалицию против его воли и кто был истинным врагом Британской империи – Гитлер или Рузвельт?– почему победа над Германией в союзе с СССР и США несла Великобритании гибель как империи и зачем Черчилль готовил бомбардировку СССР 22 июня 1941 года?

Геннадий Николаевич Спаськов

Публицистика / Альтернативные науки и научные теории / Документальное
Основание Рима
Основание Рима

Настоящая книга является существенной переработкой первого издания. Она продолжает книгу авторов «Царь Славян», в которой была вычислена датировка Рождества Христова 1152 годом н. э. и реконструированы события XII века. В данной книге реконструируются последующие события конца XII–XIII века. Книга очень важна для понимания истории в целом. Обнаруженная ранее авторами тесная связь между историей христианства и историей Руси еще более углубляется. Оказывается, русская история тесно переплеталась с историей Крестовых Походов и «античной» Троянской войны. Становятся понятными утверждения русских историков XVII века (например, князя М.М. Щербатова), что русские участвовали в «античных» событиях эпохи Троянской войны.Рассказывается, в частности, о знаменитых героях древней истории, живших, как оказывается, в XII–XIII веках н. э. Великий князь Святослав. Великая княгиня Ольга. «Античный» Ахиллес — герой Троянской войны. Апостол Павел, имеющий, как оказалось, прямое отношение к Крестовым Походам XII–XIII веков. Герои германо-скандинавского эпоса — Зигфрид и валькирия Брюнхильда. Бог Один, Нибелунги. «Античный» Эней, основывающий Римское царство, и его потомки — Ромул и Рем. Варяг Рюрик, он же Эней, призванный княжить на Русь, и основавший Российское царство. Авторы объясняют знаменитую легенду о призвании Варягов.Книга рассчитана на широкие круги читателей, интересующихся новой хронологией и восстановлением правильной истории.

Анатолий Тимофеевич Фоменко , Глеб Владимирович Носовский

Публицистика / Альтернативные науки и научные теории / История / Образование и наука / Документальное