Париж в 1814-1848 годах. Повседневная жизнь

Балабин, писавший свой дневник по-французски, употребляет слова flâner (фланировать) и aller et venir (шататься по улицам) как синонимы. Между тем многие его современники, более внимательные к оттенкам значений, противопоставляли эти занятия и различали две отдельные категории гуляющих: фланёров и ротозеев, или зевак. Ротозеи слоняются по городу бездумно; они глазеют, но не наблюдают. В отличие от них фланёры – это, можно сказать, странствующие философы, читающие город, как книгу. «Фланёр относится к ротозею так же, как гурман к обжоре, как великая мадемуазель Марс к уличной певичке, а Лабрюйер или Бальзак к овернскому или лимузенскому крестьянину, только вчера приехавшему в Париж», – пишет Огюст де Лакруа в очерке «Фланёр», включенном в сборник «Французы, нарисованные ими самими». Десятком лет раньше определение искусству фланирования дал Бальзак в «Физиологии брака» (1829): «Большинство людей ходят по улицам Парижа так же, как едят и живут – бездумно. На свете мало талантливых музыкантов, опытных физиогномистов, умеющих распознать, в каком ключе написаны эти разрозненные мелодии, какая страсть за ними скрывается. О, эти блуждания по Парижу, сколько очарования и волшебства вносят они в жизнь! Фланировать – целая наука, фланирование услаждает взоры художника, как трапеза услаждает вкус чревоугодника. Гулять – значит прозябать, фланировать – значит жить. <…> Фланировать – значит наслаждаться, запоминать острые слова, восхищаться величественными картинами несчастья, любви, радости, идеальными или карикатурными портретами; это значит погружать взгляд в глубину тысячи сердец; для юноши фланировать – значит всего желать и всем овладевать; для старца – жить жизнью юношей, проникаться их страстями». Впоследствии «концептуализацией» фланирования как деятельности сугубо парижской занимались многие авторы, от Шарля Бодлера до Вальтера Беньямина, однако начало этим размышлениям было положено именно в эпоху Бальзака.

Искусство фланирования было доступно немногим; большинство парижан принадлежало к числу ротозеев, зато этим искусством, выражаясь словами Свербеева, «зевать по улицам», парижане владели мастерски.

Разумеется, в Париже было немало платных развлекательных заведений (о которых будет рассказано в следующих главах). Однако в столице существовали еще и зрелища бесплатные; более того, парижане умели превращать в зрелища даже самые серьезные мероприятия, например судебные заседания или политические манифестации.

В эпоху Реставрации парижане с большой охотой любовались на своего короля. О въезде Людовика XVIII в столицу 3 мая 1814 года, после долгих лет эмиграции, было рассказано в первой главе. Каждую годовщину этого события в эпоху Реставрации отмечали очень торжественно: 3 мая король разъезжал по улицам столицы, увешанной белыми флагами, в коляске, запряженной восьмеркой лошадей, под приветственные крики толпы; народу бесплатно раздавали вино и еду.

Так же торжественно каждый год 25 августа отмечался День святого Людовика – «патрона» короля. После 1824 года, когда королем Франции сделался Карл X, праздничным стал День святого Карла (4 ноября). С этого же года начали отмечать еще и День святого Генриха (15 июля) – в честь наследника престола Генриха, герцога Бордоского (внука короля); впрочем, в отличие от тезоименитства короля, этот день остался рабочим.

Раздача продовольствия во время праздника. Худ. Ж.-А. Марле, ок. 1825

Королевские празднества протекали по одному и тому же сценарию. Накануне музыканты двенадцати легионов парижской национальной гвардии собирались в саду Тюильри, чтобы усладить слух монарха фанфарами и барабанным боем. Наутро во всех церквях шли торжественные богослужения, а король принимал поздравления от представителей всех сословий. После полудня под руководством префекта департамента Сена происходило торжественное открытие какого-нибудь памятника (например, 25 августа 1818 года была открыта статуя Генриха IV на Новом мосту, о чем подробнее рассказано в главе десятой). Вечером весь город был богато иллюминирован, народ гулял по улицам и плясал на площадях. С пяти часов пополудни на Елисейских Полях и возле заставы Трона к услугам парижан были многочисленные ярмарочные развлечения, оркестры играли веселую музыку, а завершался вечер фейерверком.

Бесплатная раздача еды и питья была непременным атрибутом всех королевских празднеств еще с дореволюционных времен. Однако ритуал этот всякий раз сопровождался такими безобразными пьяными ссорами и потасовками, что в 1828 года муниципальный совет решил изменить традиционный порядок: раздача еды и питья на площадях прекратилась, а королевские дары стали доставлять нуждающимся прямо на дом.

Парижане ценили внимание короля. Рассказывали, в 1814 году одна старушка, увидев, как Людовик XVIII с дворцового балкона приветствует толпу народа в саду Тюильри, воскликнула: «Вот этот – настоящий француз, учтивый человек; не то что прежний [Наполеон] – за 15 лет царствования ни разу нам не то что не поклонился – головой не кивнул».