Парк Горького

Аркадий тоже поглядел вниз с четырнадцатого этажа гостиницы "Украина" на широкую ленту Кутузовского проспекта.

— Гроза шпионов, да и только! — Паша обвел взглядом магнитофоны и коробки с бобинами. — Вы, Аркадий Васильевич, действительно имеете вес.

На самом деле устроил их в этом номере Ямской — служебный кабинет Аркадия был слишком тесен.

— Павлович возьмет на себя туристов из ФРГ и этого Голодкина, — сказал Фет. — А я беру скандинавов. Подучился, когда думал пойти в торговый флот.

— Да ну! — сказал Аркадий, потирая шею. Все тело у него ныло от вчерашних побоев. (Назвать дракой это избиение язык не поворачивался.) Его мутило от одной мысли, что сейчас придется надеть наушники: зануднее работки не придумаешь. Но оба его сотрудника просто сгорали от нетерпения. А почему бы и нет? Роскошный номер, мягкие кресла, пушистый ковер.

— Беру на себя англичан и французов, — произнес он вслух.

Раздался телефонный звонок. Людин уже закончил осмотр кепки.

— Новая, отечественного производства, из дешевого сукна. Обнаружены два седых волоса. По ним удалось установить, что носил кепку человек европейского происхождения с нулевой группой крови. На волосах — бриолин иностранного производства. Теперь отпечатки каблуков в парке: ботинки советские, новые — каблуки совсем не стоптаны.

Аркадий повесил трубку. "Сукин сын!" — сказал неизвестный, когда он его укусил. Излюбленное словечко американцев. Сам ты американский сукин сын!

Они надели наушники. Такое количество бобин они запросили, чтобы припугнуть Приблуду. Но Аркадий не сомневался, что коробки вернутся в свое ведомство вместе со всеми материалами следствия. Хотя он еще никому не сказал, что его избил американец.

Он слушал запись разговора одного туриста, одновременно читая перепечатанную болтовню другого. Все французы обязательно жаловались на русскую кухню, а англичане и американцы поносили официанток.

Во время обеда Аркадий звонит Зое в школу, но она отказывается с ним встретиться для объяснения: наступают предмайские дни, и она очень занята. В трубке он слышит голос Шмидта.

После обеда время тянулось нескончаемо. Наконец Паша и Фет отправились по домам. А Аркадий задержался, выпил кофе и продолжал прослушивание. И вдруг в первый раз услышал знакомый голос. На американской вечеринке в гостинице "Россия" 12 января:

— Чехов, как бы не так! Ах, наш современник, ах, презрение к мещанству! А на самом-то деле просто в чеховских фильмах можно надеть на актрис красивые шляпы вместо платков…

Говорила Ирина Асанова, девушка с "Мосфильма". В ответ послышались протестующие голоса актрис.

Входили опоздавшие.

— С Новым годом, Джон! Лучше поздно, чем никогда.

— Перчатки, как мило! Завтра же надену.

— Непременно. И всем показывайте. Зайдете завтра — я дам вам сто тысяч пар для продажи.

Американца звали Джон Осборн. Окна его номера в "России" выходили на Красную площадь. И вообще по сравнению с "Россией" "Украина" — просто постоялый двор.

По-русски Осборн говорил хорошо, с какой-то сладкой вкрадчивостью.

Тосты за русское искусство, вопросы о братьях Кеннеди. Но голос Ирины Асановой так больше и не раздался. Аркадий перевернул бобину.

Та же вечеринка, чуть позже. Говорил Осборн;

— Теперь я получаю готовые перчатки из красильни возле парка…

Данные на Осборна были напечатаны на кальке с красным штампом КГБ.

"Джон Дузен Осборн, гражданин США, рождения 16/5/20… Первый приезд в СССР — 1942 г. с группой советников по ленд-лизу. В 1942–1944 гг. жил в Мурманске и Архангельске как представитель дипломатической службы США, в качестве советника по вопросам транспорта. В этот период оказал значительные услуги делу борьбы с фашистской агрессией. В 1948 г., в период антисоветской истерии, оставил дипломатическую службу и как частный предприниматель занялся импортом пушнины из СССР. Содействовал организации многих миссий доброй воли и культурному обмену. Посещает СССР ежегодно".

На второй странице перечислялись адреса филиалов конторы Осборна и его меховых ателье в Нью-Йорке, Палм-Спрингс и Париже, а также даты пребывания Осборна в СССР за последние пять лет. Последнее — со 2 января по 2 февраля текущего года. Какая-то пометка была зачеркнута карандашом, но Аркадий сумел прочесть: "Личная рекомендация: И.В. Мендель, Минвнешторг". На третьей странице: "См. "Летопись советско-американского сотрудничества в Великой Отечественной войне", изд. "Правда", 1967 г.". И еще: "См. первый отдел".

Менделя Аркадий помнил: сначала уполномоченный по "переселению" кулаков, потом военный комендант Мурманска, потом заведующий отделом дезинформации КГБ и, наконец, заместитель министра внешней торговли. Но в прошлом году он умер… Ну да, конечно, у Осборна есть и другие приятели в том же роде.

А в наушниках звучало:

— Ваше смирение — вот что придает вам очарование. Русский чувствует себя ниже всех, кроме араба. Или другого русского…

(Слушатели захихикали, словно соблазненные светским тоном гостеприимного хозяина номера. А почему бы и нет? Американец-то свой!)