Парни в тротиловом эквиваленте

– Да, Мухаббат. Мы перекроем две лазейки, но останется еще несколько, с мостами через речку и с КПП. Поэтому, пожалуйста, сделай так, чтоб через пограничные переходы из Таджикистана в Афганистан без твоего ведома не пролетела ни одна муха.

– Это я обеспечу. После наглого прорыва киргизской границы мы уже усиливаем охрану пропускных пунктов, – сказал Акрамов.

– Вертушками при случае поможешь?

– Сделаю. Пара вертолетов постоянно дежурит, выделена специально под мои нужды.

– Отлично. Тогда давай разбегаться. Мне пора.

Таджикский генерал пожал руку боевого товарища и напомнил ему:

– Если какая заваруха приключится, то сразу сообщай. Частоту и мой позывной помнишь, я надеюсь?

– Неужели они остались прежние? – осведомился Молодцов.

– А чего их менять? Позывной мне нравится, а частота… не все ли равно, какая она?

Молодцов разделил сводный отряд на две равные части. Первую под командованием таджикского подполковника он отправил к малопроезжей грунтовке, которая упиралась в реку, пограничную с Афганистаном. Большую часть года она несла с горных ледников бурные воды, но были периоды, когда успокаивалась, мелела. Тогда у дороги появлялось продолжение в виде неглубокого брода.

Другую половину отряда Константин привез на перевал, которым иногда пользовались контрабандисты, поставщики оружия и наркотиков. Он изрядно послужил в здешних краях, поэтому прекрасно знал приграничные районы и повадки тех персонажей, которые в них промышляли.

«Если данные, полученные от информаторов, верны, то выходит, что Рахимов последние годы занимался перепродажей наркоты и оружия. Поэтому я не удивлюсь его решению воспользоваться перевалом», – подумал он, выставляя дозоры.

Перевал считался пограничным, хотя на самом деле линия кордона проходила метров на двести-триста ниже его верхней точки. Грунтовая дорога, шедшая из Таджикистана постоянно вверх, для обычной техники была слишком сложной. Поэтому стационарные пограничные посты на перевале отродясь не выставлялись.

Основная группа расположилась на гребне хребта. Один дозорный устроился севернее лагеря, другой – южнее. Видимость прекрасная, местечко просто сказочное. Ты видишь всех, кто ползет в гору по едва заметной грунтовке. Тебя самого при этом не замечает никто. Что еще нужно для толковой засады?

Прежде чем завалиться на отдых, опытные бойцы обустроили позиции. На перевале ни деревца, ни куста. Зато местность изобиловала расщелинами и буграми, повсюду лежали валуны. Парни нашли приямки, обложили их большими камнями, приготовили боеприпасы. По сигналу дозорного им оставалось лишь занять места и передернуть затворы автоматов.

Спецназовцы ждали. Никто не знал, когда появится Рахимов, да и нарисуется ли он вообще на этой дороге, позабытой богом.

– Девчонка там работала замечательной внешности. Дура, правда, полнейшая, но красоты ей этот факт нисколечко не убавлял.

– Кем же она там служила?

– За стойкой дежурила на первом этаже общежития. Ключами от номеров ведала, почту раздавала, чужих на порог не пускала.

– Ясно. Вахтерша.

– Типа того. И вот, значит, подхожу я к ней как-то вечерком после ужина и говорю…

Закадычные друзья Колодин и Ковальчук опять не давали командиру никакой возможности вздремнуть. Молодцов сидел в паре метров от них, привалившись спиной к округлому валуну. Вчера до поздней ночи ему пришлось находиться на связи с московским оперативным центром, где ждали появления новых сведений относительно перемещений Рахимова.

Теперь ему жутко хотелось спать, но он старался не поддаваться этому желанию. Подполковник не любил и не умел полностью расслабляться на ответственных операциях. Вот разберется с Рахимовым, тогда и оторвется с мужиками пару дней по полной программе. А сейчас нужно держать себя в форме.

– Она подняла на меня томный взгляд, внимательно посмотрела, словно готовилась сделать фото на долгую память, – продолжал рассказ подрывник. – Потом поправила каштановый локон и абсолютно серьезно спросила: «Скажите, а вы Сталина хорошо помните?»

– Так и спросила? – Снайпер глумливо хохотнул.

– Честное слово!

– А ты?

– Я наклонился к ней, с той же внимательностью поглядел в незамутненные разумом, почти детские глаза, потом демонстративно обшарил взглядом стройную фигурку и прошептал на ушко: «Слушай, крошка, тут скоро банкет намечается по случаю окончания нами учебных курсов. Так ты уж найди меня вечерком, не поленись. Я тебе классный урок истории преподам. За Сталина обещать не стану, а Лаврентия Палыча Берию изображу во всей красе. И не один раз, а два или даже три. Я еще вполне способен на это».

«Где еще этот подонок может попробовать прорваться в Афганистан? – думал о своем Молодцов. – Перевал – самое подходящее местечко. Тихое, спокойное, совершено безлюдное. На втором месте по удобству стоит брод через пограничную реку. Но ведь наверняка существуют и другие места, о которых, черт возьми, мы с Мухаббатом даже не догадываемся».