Пародии

Никто мне не заглядывал в глаза.

Отчаянные человеколюбы,

Они — коза, корова, бык, овца —

Нас поят, кормят, одевают в шубы,

Копыта нам дают для холодца!

А мы в ответ — я не сгущаю краски —

Траву и силос: тьфу, а не еда!

Да что там, мы набедренной повязки

Животным не предложим никогда!

Стараюсь я, к своей замечу чести,

Не быть перед копытными в долгу.

И пусть пока ни молока, ни шерсти

Я от себя добиться не могу,

Но я добьюсь!

Среди животных местных

Наставника найти бы только мне.

...За что люблю я тварей бессловесных?

Они в моих стихах — ни «бе» ни «ме»!.

Источник: [х]

Как стать желанной?

Можно весело косить,

Подобру-здорову,

Можно печку истопить.

Подоить корову,

...Чтобы ярче у меня

Рифмы расцветали.

Николай Тряпкин

Как моей желанной стать?

Делать все с охотой:

Скажем, стирку не считать

Черною работой.

С наслаждением полоть,

Чистить хлев со страстью,

Печи класть, дрова колоть,

Прыгая от счастья.

Хлеб месить, траву косить

Весело и мощно.

На руках меня носить —

Это тоже можно.

Быть выносливей коня

И прочнее стали...

Чтобы ярче у меня

Рифмы расцветали!

Источник: [2]

Кварты-коварты

Не смотри, читатель, хмуро,

Как под хвост, строке в конец!

Как нестандартные бутылки,

Он отклонил мой новый стих...

...Меня поносят в микрофон,

А я в ответ кричу из зала.

Когда умру, похороните

Не сжигая в душном крематории.

Алексей Марков

1.

Не смотри строке под хвост ты,

Мой читатель дорогой:

Рифмой разные прохвосты

Громыхают. Я — другой!

2.

Нащупав вмятину в затылке

(От мною брошенной бутылки),

Редактор произнес:

— Твой стих

Печатать — выше сил моих!

3.

Опять несу в борьбе урон:

Меня поносят в микрофон!

Но я от этого поноса

Не отворачиваю носа!

4.

Как умру, похороните

Посреди истории,

А врагов моих сожгите —

Критики которые!

Источник: [1]

Конечно, не вопрос!

Я встретил друга.

Тут и непьющий выпьет за двоих.

А если пьющий —

Друга как обидеть?

Его жена, послушная ему...

То первача-настойки подольет,

То подведет сынишку для показа.

Он за рукав:

— Заторопился, гад?!

Валентин Ермаков

Не пить — нельзя! — давно уразумел я.

Но только те застолья хороши,

Когда ты пьешь не сдуру, не с похмелья,

Не от тоски и скуки — от души!

Вчера я снова был в гостях у друга —

Вниманье должен мне он оказать?

Да это ж невозможно, а не трудно —

Товарищу в стакане отказать!

Жена его восторга не скрывает,

Меня как закадычного дружка

За стол сажает, тут же наливает

Мне водочки, а мужу — коньячка.

Потом, развеселившись понемножку,

Уже не различая нас ничуть,

То нам нагую выставляет ножку.

То грудь свою, то что еще нибудь.

Когда я в дверь, потом в окно три раза

Пытался выйти, то меня назад

Друг возвращал:

— Торопишься, зараза!

Так ты ж меня не уважаешь, гад!

И пусть я от него уполз под ругань,

И пусть меня обидел он до слез,

Но если речь о закадычном друге, —

Пить иль не пить? — конечно, не вопрос!

Источник: [1]

Кусок на висок

Здесь кто-то уже проходил, оброй я

кусок сокровенного русского дня.

А в Угличе зарезали Димитрия.

Царевича. Я сроду не был в Угличе.

...Григория Сковороду

читаю и не понимаю.

Нас пес катаевский обнюхал,

но ничего не укусил...

И я оглянулся: за мною брели

заводы, поля, города, корабли...

Петр Кошель

Узнав из статьи, что такой я поэт,

которому не было равных и нет,

недоброжелатель свалил на меня

кусок сокровенного русского дня.

Я мог бы — пади мне кусок на висок —

царевичем Дмитрием пасть на песок,

но рано, бессмертному, мне умирать,

долги раздавать и друзей собирать.

А так как философа Сковороду

не смог я понять, на беду и к стыду,

меня принимать перестали всерьез

рождественский кот и катаевский пес.

Хотя я последнего этим взбесил,

пес так ничего мне и не укусил,

учуяв, поняв, что за мною брели

заводы, поля, города, корабли!

И все — за автографами: — Подпиши! —

дрались, умоляли, совали гроши!

Им было, по-видимому, невдомек,

что звать меня Кошель, а не кошелек!

Источник: [1]

Начал я писать романы...

(Булат Окуджава)

Ты прости меня, гитара, —

Я тебе уже не пара,

У меня с тобой вот-вот развод...

Бросил я писать романсы,

Начал я писать романы,

То есть поступил наоборот.

Не пишу — изобретаю,

Черным вороном летаю

Я над словом, вытаращив глаз...

Но жалка моя добыча,

А у слова сила бычья:

Зазевался — втопчет в грязь.

Я в Безбожном переулке

Не живу, а жду охулки