Пародии. Эпиграммы

Порою приятно исследовать мирНе только по книжным страницам.И наши поэты parti de plaisirСвершают по всем заграницам.На новый, еще не изведанный румбМаршрут променявши московский,В Америку едет, как древле Колумб,Маститый поэт Маяковский.В Италию, в Рим, Муссолини на страх,Спешат неразлучною парой —Лирический Жаров с гармошкой в руках,А Уткин Иосиф с гитарой.Прозаики тоже не дремлют — шалишь!Им путь не заказан под солнцем.Никулин и Инбер стремятся в Париж,Пильняк — к желтолицым японцам.Зозуля свершает рекордный пробегВ родные края Бонапарта.И пишут потом впечатленья для всехВдали от советского старта.Одни предпочтенье статьям отдают,Другие — возвышенной оде.Родным и знакомым послания шлютВ таком приблизительно роде:

В. Маяковский

Пропер океаном.Приехал.Стоп!Открыл Америкув Нью-Йоркена крыше.Сверху смотрю —это ж наш Конотоп!Только в тысячу разшире и выше.Городишко,конечно,Москвы хужей.Нет Госиздата —все банки да баночки.Дома,доложу вам,по сто этажей.Танцуютфокстротамериканочки.А мнена нихсвысока

наплевать.Известное дело —буржуйская лавочка.Плюну раз —мамочка-мать!Плюну другой —мать моя, мамочка!Танцуют буржуи,и хоть бы хны.Видать, не привыклик гостю московскому.У меняужене хватилослюны.Шлите почтой:Нью-Йорк — Маяковскому.

А. Жаров

Итак, друзья, я — за границей,В Италии, в чужой стране.Хотя приятно прокатиться,Уже, признаться, скучно мне.Влечет к советским ароматам,Но мы придержим языки.

На всех углах за нашим братомСледят монахи и шпики.И я тянусь к родному долу,Тоскую по Москва-реке.Поют фашисты баркаролуНа буржуазном языке.Чудной мотив! Чудные танцы!Здесь вообще чудной народ!Живут в Сорренто итальянцы,А вот у нас — наоборот!

И. Уткин

Милое детствобывает сто раз.Молодость —повторима.Тетя!Пишу письмецо для васПрямо из самогоРима.Рим — это, знаете, —город такой,Около города Пармы.Здесь на базарене городовой,А прямо-таки

жандармы.Здесь хотя и фашистский режим,И угнетаемых скрежет,Но, к сожалению,что б я так жил,Теток пока не режут.Вы понимаете?Что за страна!Это же прямо слякоть!Если тетинакровь мне нужна,Что же — прикажете плакать?Тетя!Прошу не грозить мне тюрьмойИ не считать за невежу.Вас я,как только вернусь домой,Честное слово,Дорежу!

Н. Адуев

Или я, или Илья?

Снаряд был собран на французском заводе

И выпущен из польского орудия.

Адуев. «Товарищ Ардатов». Повесть-гротеск