Пароль скрещенных антенн

Мать — «настоящая царица» Анакантотермес ангерианус — имеет в длину свыше двух сантиметров. Крыльев у нее уже нет. Дальше мы узнаем, при каких обстоятельствах и каким образом она их лишается. Вместо крыльев на спинке можно видеть четыре треугольных крыловых обрубка — роговые лопастинки, как их иногда называли в старых книгах. Голова такая же, как у всех крылатых, но усики чуть короче. Мы скоро узнаем и то, чем объясняется меньшее число члеников в ее усиках. Зато брюшко ее и длиннее и толще, чем у любого из термитов в семье. Оно до того раздуто, что его темные кольца разошлись далеко друг от друга и разделяющие их перепонки натянулись и стали совсем прозрачными.

Супруг царицы — «настоящий царь» — несколько меньше ее. На его слегка раздутом брюшке тоже заметны тонкие светлые перепонки.

Туркестанский термит — Анакантотермес туркестаникус— очень похож на Закаспийского. Это близкие родичи. Насекомые названных видов различаются больше по цвету и некоторым мелким признакам строения и физиологии, зато термитники у них совсем разные. Туркестанский не возводит над гнездом никакого купола и круглый год живет в земле скрытно, почти не обнаруживая себя.

У закаспийского и туркестанского термитов настоящая царица заметно массивнее царя и по меньшей мере раза в два крупнее рабочих.

Подобные различия ни в какое сравнение не могут идти с теми, какие наблюдаются у термитов тропических стран. Здесь царица бывает в пять, в десять, в десятки раз крупнее царя, а солдат и рабочих превосходит еще больше. Это — пухлое чудовище с крошечной головкой и с еле поблескивающими на спине роговыми лопастинками — треугольными обломками крыльев.

Солдаты Анакантотермес отличаются от рабочих тоже не столь резко, как у других видов. Известны термиты — солдаты самой невообразимой формы, весьма не похожие на рабочих. У многих термитов разных видов рабочие, в общем, мало различаются между собой, а солдаты совсем разные. Такие виды только по солдатам и опознаются.

Жвалы у термитов-солдат бывают длинные, треугольные, несимметричные, толстые, тонкие, роговидные, скрещивающиеся.

У солдат южнобразильского Термес риограндензис жвалы, подобно пружине, способны перебросить насекомое на несколько сантиметров. У солдат Кантотермес с острова Цейлон жвалы — это нечто вроде пращи, с помощью которой схваченный враг отбрасывается на два-три десятка сантиметров. Особо следует сказать о солдатах с совсем незаметными жвалами: это и есть упоминавшиеся выше в рассказе о событиях на острове Святой Елены носачи (ученые их именуют «назута»).

Если носы раздвоены, то это так называемые вилконосы. Они, как и обычные носачи, тоже оснащены не холодным оружием, а химическим.

У других термитов число солдат редко бывает больше одной десятой — одной пятой состава семьи, в колонии носачей солдаты составляют иногда и треть всей общины. Носачи действуют всегда массами. Из огромных твердых хоботов на их головах-спринцовках в случае опасности извергаются струйки клейкого выделения желез, сковывающего и парализирующего врагов.

Известны также виды с солдатами, у которых головы обычные, без особых носов, рогов, вилок, крюков, но с незаметным на глаз выводным отверстием находящейся в голове ядовитой железы. Эти не обливают врага ни клеем, ни варом, а бодают его, с силой ударяя лбом и нанося на него таким образом каплю яда.

Устройство вооружения и то, как оно применяется разными видами, приводит к выводу, что солдаты термитов непригодны для наступления и эффективны только в обороне.

Отметим эту любопытную деталь и напомним далее, что совсем не обязательно, чтобы все взрослые рабочие или солдаты одной семьи были одинаковыми. Известно немало термитов, которые имеют по две и больше хорошо различимых форм каждого сословия…

Больше того. Наряду с отчетливо выраженными стазами-кастами в семьях многих термитов обнаружены и всевозможные переходные, промежуточные формы насекомых, представляющих как бы межкасты. Таковы, например, солдаты-рабочие, или, по-ученому, «гверилья», иногда обнаруживаемые у Ретикулитермес, даже солдаты-крылатые у них же. Промежуточные формы между бесплодными рабочими и способными к продолжению рода крылатыми постоянно встречаются у всех термитов и несут в жизни семьи такую важную службу, что о них дальше придется рассказать особо.

Можно ли после всего сказанного удивляться тому, что семья термитов выглядит несравненно более многоликой, чем население улья или муравейника?

Вспомним пчелиную толпу на сотах улья. Большую часть года она состоит из тысяч или десятков тысяч рабочих пчел одинакового цвета, одинакового размера, одинакового строения. Они если и различаются, то обычно только по тому, насколько потерты волоски опушения или обтрепаны концы крылышек. Заметно отличается от всех пчелиных самок только одна-единственная — матка. Даже после того как в гнезде появились трутни, картина мало меняется: трутней обычно не столь уж много, да они не так уж резко отличны от рабочих пчел.