Пароль скрещенных антенн

Уже в сочинениях о жизни и быте жителей Древнего Рима упоминаются ульи со слюдяными глазками или ульи из прозрачного рога. Историки описывают также гончарные ульи с глазками из прозрачных камней, из слюды. Подобными ульями некоторые богатые римляне украшали свое жилье. Сквозь смотровые глазки этих ульев иногда удавалось кое-что рассмотреть.

Считается, что первые наблюдательные ульи, еще не похожие на современные, появились в середине XVII века, лет триста назад. Это было что-то вроде стеклянного колокола, под которым содержались пчелы.

В XVIII веке стеклянный улей для пчел построил знаменитый французский ученый-математик, член Парижской академии наук Маральди. Его именем, между прочим, названа одна любопытная стереометрическая фигура — пирамида, образованная тремя ромбами. Другой французский ученый — Рене де Реомюр, имя которого увековечено, в частности, шкалой термометра и шеститомными мемуарами по естественной истории насекомых (один том этого сочинения посвящен пчелам), тоже пользовался в работе стеклянными ульями. Он подробно описал применявшиеся им ульи со стеклянными смотровыми стенками и ставнями к ним в вершине и в основании, а также плоские ульи с двумя стеклянными стенками.

Подобные ульи устроил у себя и П. И. Рычков.

Посетивший село Спасское, где жил Рычков, академик Лепехин сообщал в письме от 30 августа 1768 года, что он проводит время «в рассматривании любопытных упражнений (П. И. Рычкова) над пчелами, которых сообщества таинства испытуя, употребляет он улей, сделанный наподобие того, какой в таких же упражнениях употребляем был славным насекомых испытателем Реомюром».

Это был у Рычкова не единственный улей. Пчелы жили у него также и в стеклянном улье «величиной более полуведра». Наблюдения, сделанные в этом большемерном подобии уже известной нам банки с сотовым медом, Петр Иванович Рычков проверял в другом улье, с прорезанными в два ряда окошечками, «величиной каждое по четверти квадратной, в кои велел вставить стеклянные окончицы».

Все эти стеклянные ульи П. И. Рычков и называл «примечательными», то есть такими, в которых легко вести наблюдения и примечать интересные явления. П. И. Рычков так и писал одному из своих друзей: «Делаю опыты мои над пчелами, примечая движения их…» Но ульи эти еще и потому примечательные, что в них взору наблюдателя открываются впечатляющие, примечательные подробности многих событий пчелиной жизни.

Стеклянные ульи П. И. Рычков применял в 70-х годах XVIII века, то есть примерно лет за двадцать до событий, описываемых в следующей главе, рассказывающей об одном слепом, который сумел увидеть в улье и узнать о жизни пчел больше, чем все изучавшие их до него зрячие.

СЛЕПОЙ НАТУРАЛИСТ И ЕГО ПЧЕЛЫ

В РЯДУ слепых, прославившихся делом своей жизни, швейцарский натуралист Франсуа Гюбер занимает особое место.

В разные времена и в разных странах Земли известны были лишенные зрения поэты, писатели, философы, математики, музыканты, изобретатели, даже скульпторы. Что касается Гюбера, он был и пока еще остается единственным слепым исследователем природы.

Гюбер был поражен слепотой совсем молодым — на пороге своей творческой жизни. Что его ожидало? Существование человека, который во всем зависит от других и ничего другим дать не способен. Жизненный путь, бесплодно совершаемый в кромеш-ной тьме.

Слепой Гюбер сумел преодолеть последствия поразившего его несчастья.

В предисловии к первому тому своего сочинения Франсуа Гюбер писал… Впрочем, это не совсем верно: Гюбер не написал свое сочинение, а продиктовал его. Итак, Гюбер рассказывал:

«Публикуя свои наблюдения над пчелами, я не скрою, что наблюдения эти делались не собственными глазами, так как я еще в молодости, вследствие целого ряда несчастных случаев, потерял зрение. Но с потерей зрения я не утратил любви к науке и потому заставлял читать себе лучшие сочинения по физике или естественной истории, причем чтецом моим был слуга мой, уроженец кантона Во, Франциск Бюрнан, который проявлял особую любознательность ко всему тому, что он мне читал».

Из встречи слепого Гюбера с Бюрнаном выросло содружество, плоды которого уже пережили почти два века и которые всегда будут жить в памяти людей.

«Склонность Бюрнана к науке быстро превратилась в страсть, — рассказывал Гюбер далее, — и я стал с уверенностью доверять ему настолько, что считал хорошо виденным все то, что я видел его глазами. Мы начинали с того, что стали наблюдать пчел в ульях со вставленными в них стеклами и повторили все опыты Реомюра».

Это было не просто повторение пройденного. Бесконечно много нового увидел в недрах пчелиной семьи мысленный взор слепого Гюбера, опиравшегося на помощь Бюрнана — своего поводыря на путях познания. Успеху Гюбера и Бюрнана немало способствовало то, что они использовали стеклянные ульи, значительно усовершенствованные по сравнению с теми, что были в моде у древних римляй.