Партайгеноссе. Жизнь и смерть Мартина Бормана

В лесах был схвачен глава боевых отрядов вервольфа Отто Скорцени. Тюремные камеры Аугсбурга стояли как раз на одном из путей отступления в Италию. Они были забиты пестрой толпой высокопоставленных немцев — полевых командиров, командующих авиацией, руководителями СС и гестапо. Над тюрьмой высился один из величественных австрийских замков. Внутри замка находился епископ Алоис Гудал, священник, собиравшийся найти Мартина Бормана живым.

В ночь на 23 мая, когда Гиммлер раскусил капсулу с цианистым калием, жену Мартина Бормана выследили в укромном уголке австрийского Тироля, граничащем с итальянским городом Больцано. Она под чужим именем ехала с детьми в автобусе, замаскированном под карету «скорой помощи».

В нескольких километрах от итальянской границы капитан 307-а части Джон С.Л. Шварцвальдер внимательно слушал немца, утверждавшего: «Я генерал и глава отдела разведки верховного командования. У меня есть чрезвычайно важная информация для вашего верховного командующего…» На это молодой американец ответил: «Вы были генералом! Были, сэр!» Рейнхард Гелен мрачно кивнул. Он мог бы рассчитывать вновь стать генералом, если бы ему удалось завладеть 52 большими контейнерами, которые он закопал у маленького сельского домика вблизи Альпийской крепости, где он прятался. Внутри контейнеров находились подробные описания сетей тайных агентов, находившихся за русским фронтом, включавших белоэмигрантов, продолжавших действовать совместно с вооруженными группировками украинских националистов. В тех же контейнерах имелись бесценные досье военной, экономической, промышленной и политической развединформации по Советскому Союзу.

Все документы СС были закопаны или сожжены. Когда русские начали свои поиски, им не дали ознакомиться с фотокопиями документов немецкой армии и полиции по той простой причине, что многие из упоминавшихся там имен уже были внесены в списки наемных служащих западных организаций.

Фаворит Бормана — Рудольф Гесс из Аушвица (Освенцима), также был пойман. С большинством лидеров СС, которым не удалось бежать, обращались снисходительно. Только 50 тысяч немцев обвинялись в прямом участии в ужасных преступлениях. Из тридцати высокопоставленных военачальников СС и глав полиции, бывших личными осведомителями Гиммлера, шестнадцать освободили. Из двенадцати глав гестапо и криминальной полиции восемь остались в живых. К 1970 году большинство основных действующих лиц, приговоренных к длительному тюремному заключению, были выпущены на свободу. Самые злостные преступники растворились среди миллионов немецких солдат и бывших заключенных, наводнивших послевоенную Европу. Остальные ожидали отправки либо следовали на промежуточные станции, откуда они отправлялись в Испанию и Латинскую Америку.

Естественно, существовали сотни свидетельских рассказов о том, что происходило в девятистах метрах от озера Топлиц, где, по слухам, агенты ODESSA спрятали запечатанный ящик, заполненный разоблачающими документами, которые можно было использовать для того, чтобы заставить молчать бывших нацистов, сотрудничавших с иностранцами. Небольшим примером того, чем на самом деле являлось это «сотрудничество», послужил тот факт, что спустя два десятилетия после окончания войны на приеме в посольстве Германии в Лондоне общительная супруга посла предупредила сотрудников, чтобы они никогда не забывали: в Англии они находятся среди врагов.

Юристы союзников, пытавшиеся ради справедливости выделить из общей массы эсэсовцев и воздать по заслугам всем тем, чье участие в военных преступлениях было доказано, сочли свою задачу практически не выполнимой. Их сбивало с толку предположение, будто СС являлось государством в государстве. Обвиняемые, не относившиеся к СС, создавали этот миф в течение десяти лет в период работы союзнических военных трибуналов. СС Гиммлера казались своего рода гигантской организацией секретной полиции, и старшим поколениям немцев было удобно придерживаться этой версии. Говорили, что Генрих Мюллер преобразовал политическую полицию Веймарской республики в гестапо, изучив советские системы — ЧК, ГПУ, НКВД. Но они являлись инструментами революции, а в Германии революции как таковой не происходило. СС создали для того, чтобы предотвратить перемены. Немецкие промышленные и финансовые монополии управлялись теми же воротилами, что и прежде. Гражданские службы также не изменились. Министры Гитлера щеголяли в черной форме с серебряными эмблемами, изображавшими череп, потому что всем была по душе мистическая атрибутика СС.