Партия

– Тебя, Адель, я посылаю вне очереди! Пошла ты! – оттолкнув от себя высокое кресло, мужчина направился к двери, звонко отчеканивая каблуками каждый шаг по дубовому широкому паркету. Широкие двери, высотой в пять метров, открылись бесшумно перед ним сами и также самостоятельно захлопнулись за его спиной.

– Единица не имеет значения для глобальных дел, Насим, – все таким же ледяным голосом сопроводила его Адель, не обращая внимание на эмоциональность собеседника. – Стал невыносим, закостенел. Кто его вообще сюда приглашает? – медленно качая головой и перебирая страницы брошюры все тем же ледяным голосом прошипела Адель. Седовласая сухая женщина, с прозрачными водянистыми глазами, с легким голубым оттенком.

Насим последовал в лифт по узкому темному коридору. Внезапно позади него прозвучал хлопок, от которого Насим подпрыгнул и остановился, озираясь в поисках причины шума. Но увидев клубы темного дыма, он раздраженно повернулся и продолжил свой путь.

– Ты не устал меня удивлять? – фыркнул Насим в сторону.

Едкий черный дым поглотил весь коридор и мгновенно превратился в черную фигуру, которая беззаботно вышагивал рядом с Насимом.

– Зря ты так. С ними «упираться» лоб в лоб не стоит. – прозвучал осиплый голос из-под черного капюшона

– Уж ни тебе меня учить. –раздраженно проговорил Насим

– Кхэ кхэ. – уныло прохрипел незваный гость и резко повернувшись пустым капюшоном к лицу Насима практически шепотом продолжил – так я тебе не учу, а предлагаю свои грабли на обозрение… но видимо ты в поисках своих… – он также быстро испарился, как и появился. На лице Насима не дернулся даже мускул. Он выдохнул, но в глубине души что-то больно екнуло и осело на сердце удушающим осадком.

Он уже зашел в лифт, который его со свистом поднял наверх, и выскочил из него. Эмоции и злость, накрывшие его в зале, не покидали его, и он все бурча себе под нос что то, как заклятия, перескочил дорогу и сел в тут же припаркованную черную машину на заднее сиденье.

– Трогай! – выкрикнул он водителю, который в ответ лишь слегка кивнул головой.

Машина плавно тронулась, оставив позади себя мрачное пятиэтажное серо-голубое здание. Надпись над входом гласила «ВЕРХОВНЫЙ СОВЕТ».

Глава 2

Тей, подтянув ноги к груди, прижалась спиной к полуразрушенной стене, пытаясь физически стать как можно меньше и незаметней. Мамы не было всего лишь несколько минут, но каждая минута для Тей тянулась как многочасовая пытка. Взрывы, доносящиеся при маме издалека, после ее ухода звучали все громче и ближе. Так, по крайне мере, казалось самой Тей. При последнем взрыве она почувствовала сильный толчок от земли и сжавшись головой в плечи, произнеся все заученные ею ранее молитвы, Тей уже готовилась к самому худшему.

– Бежим. – донесся до Тей родной и спасительный голос матери, – Не время спать.

С этими словами она схватила дочку под локоть и торопливым шагом повела дочь в глубь полуразрушенного города. Сквозь запах гари и удушающий сгусток пыли и песка в воздухе, ей почудился запах вожделенного свежеиспеченного хлеба. Пытаясь вобрать в себя этого запаха побольше, она глубоко вздохнула, втянув в себя весь сгусток пыли от разрушенных зданий и заходилась ужасным кашлем. От сильного и непроходящего кашля, на глазах выступили слезы, сквозь которые она смогла рассмотреть хлеб подмышкой матери. Предвкушение обильного обеда подстегнуло Тей двигаться еще быстрей, хотя ее истощенное тельце и так работало на грани своих возможностей.

Тей открыла глаза. Это последнее, что она помнит. Сытный обед, прикосновение маминых окровавленных рук и постоянно звучащее в голове «все будет хорошо». Но мамы она больше никогда не видела.

Скрыв лицо во влажных холодных ладонях, она сильно надавила на глаза, пытаясь выдавить все повторяющиеся картины из головы. Пятнадцатиминутный перерыв на обед окончен. Пора покидать подсобку с грязными стенами и с черной многолетней плесенью в углу. Прежде чем выйти, она быстрыми движениями начала поправлять фартук, а потом нырнула в передний карман фартука. В руках у нее оказалось маленькое потрескавшееся зеркальце. Также наспех, как она поправляла фартук, она поправила свою копну черных волос. Синие глаза грустно смотрели на нее из отражения.

Помещение самого заведения не сильно отличалось от подсобного. Все те же грязно-голубые стены и черная плесень в углах. Широкие замызганные окна в зале, где были расставлены маленькие квадратные столики на одной ножке, не спасали общую удручающую обстановку. Стекла и вовсе были местами облеплены плакатами с изображением еды: лепешек с разной начинкой. А через свободную от плакатов часть можно было разглядеть не менее унылый вид на улицу и противоположное строящееся здание через дорогу. Собственно, рабочие с этой стройки и являлись основными посетителями кафетерия «Трейси».

Как она оказалась в этом захолустном кафетерии, Тей и не помнит. К работе привыкла, к скудному питанию тоже. Жила она здесь же: на заднем дворе кафетерия была сделана одноэтажная пристройка, где жил весь обслуживающий персонал заведения.