Партизан.Ру (СИ)

Неожиданно невдалеке грохнул выстрел. Из кустов с шумом выпорхнул тетерев. Бараков вскинул автоматическую винтовку М-16 и пустил вдогонку птице длинную очередь. Дождь окровавленных перьев осыпал джип.

— Дожили! Мне уже в собственном лесу поохотиться не дают! Эй, Слон! — из «УАЗа-Патриота» выползла могучая фигура со складками на бритом затылке. «Калашников» в толстенной ручище казался игрушечным. — Разберитесь с Герингом, кто там партизанит. Да до конца не убивайте, я сам с ним хочу побеседовать. И тут в голову ему пришла забавная мысль.

— Слышь, прокурор! Ты ведь у нас на страже закона? Ась? Не слышу.

— Работаем, Виктор Петрович. По мере сил… — голос районного прокурора задрожал — он почуял в вопросе подвох. Чёрт бы побрал этого уголовника!

— Вот ты и совершишь правосудие. Мои ребята сейчас задержат преступника, который вооружён и очень опасен. Так что — держи! — Бараков достал из кармана чёрный «Вальтер» и вложил в вялую руку прокурора. — Ружьё оставь, это надёжнее. В общем, именем Российской Федерации, и как там у вас дальше… Приведёшь приговор в исполнение.

— Да вы что? Как? Да это ж просто охотник!

— А мне по хер! — глаза Баракова сузились. — Шлёпнешь — я сказал! После этого мне с тобой разговаривать попроще будет. А Козловатого своего привози — встретимся. Как депутат с депутатом.

ГЛАВА 7

Следом за Слоном с заднего сиденья «Патриота» выкатился рыжий в чёрных подпалинах питбуль и ощерил слюнявую лягушачью пасть.

— Слышал — стреляли, Геринг? Искать!

Пёс понюхал воздух и метнулся в кусты. Слон, поигрывая «Калашниковым», вперевалку направился за ним.

— Ну, что, прокурор? Ссышь? — глаза Баракова сузились в две амбразуры. — Сидя за столом легче к вышке приговаривать? А ведь ты не одного невинного приговорил. Ась? Вот и увидишь теперь, как оно на самом — то деле. Не ссы уже, перед Богом всё едино…

Чёрный «Вальтер» своей ребристой рукояткой вцепился в ходящие ходуном пальцы прокурора. «А ведь не шутит, гад!» — Неожиданно из леса раздался резкий, какой-то нехороший взвизг, и тут же оборвался на верхней ноте. Бараков нахмурился, прокурор замер. Прошла минута томительного молчания, и потом — оттуда же — дикий, нечеловеческий крик: «А-а-а-а!»

— Что они там творят! Я же сказал — живьём! — с этими словами Виктор Петрович снял с предохранителя «М-16» и тяжелыми шагами направился в чащу. Низенький прокурор потрусил за ним следом. Шагов через пятьдесят лес расступился, и они вышли к заболоченной опушке. Что-то лежало неопрятной кучей возле кустов цветущей вербы. Бараков нагнулся — и отпрянул. Только по одежде можно было догадаться, что исковерканное большое тело ещё несколько минут назад принадлежало его лучшему бойцу по кличке Слон. Окровавленная голова была свёрнута под каким-то противоестественным, страшным углом к туловищу. Располосованная одежда свисала со спины клочьями. В нескольких шагах сиротливо валялся Геринг с выпущенными наружу внутренностями. Сзади раздались судорожные звуки. Это блевал прокурор.

— Да заткнись, чучело! — Бараков попробовал приподнять громоздкое тело, и тут выяснилось, что голова Слона практически оторвана — она свободно болталась на сухожильях.

— Отбегался, — констатировал Виктор Петрович и подошёл к псу. — А вот тебя, Геринг, мне действительно будет не хватать. — Он снял шапку и постоял несколько секунд, скорбно опустив голову. Потом достал из внутреннего кармана изящную табакерку восемнадцатого века, прихватил оттуда пальцами щепотку белого порошка и привычно швыркнул её правой ноздрёй. — Прощай, верный товарищ!

— Медведь? — дрожащим голосом спросил прокурор, втайне радуясь, что его экзекуция откладывается.

— Медведь-то медведь… — задумчиво протянул Бараков. — А вот волыны-то я и не вижу…

И действительно, как ни прочёсывала братва лес, а «Калашников» покойного Слона так и не нашёлся. И это Виктору Петровичу во всей истории, пожалуй, не понравилось более всего.

* * *

… — Не могли мы её там оставить. Совсем плоха бабуля… — виновато обвёл глазами сидевших доктор Зло, и зашевелил палкой угли в догорающем костре.

— Ладно, не грузись. Что-нибудь придумаем! Верно, бабка? — Тайсон свернул свою неизменную самокрутку и смачно затянулся ароматным голландским дымком. — Правильно всё сделали. Как звать-то тебя, мать?

— Бабой Нюрой зовите, — отозвалась аккуратная старушка и распустила в улыбке морщинистое, как прошлогодняя картофелина, лицо.

— Значит так, баба Нюра, — тихим голосом произнёс Князь, — Пока нам тебя пристроить некуда — поживёшь здесь. Дед Тихон тебе всё покажет. А внучка его твои хвори подлечит — станешь как новая. Скоро будут деньги — справим тебе избу, где скажешь. Вот такие дела…

— Да вы что, соколики? Грех шутить над старухой-то!

— Нам, бабка, шутить недосуг. Времени у нас мало, чтобы шутить, — буркнул со своего места Домкрат, подавая старушке кружку дымящегося чая.