Партизаны

Болезнь мучила Коваля уже три недели. Привязалась она к нему совсем не вовремя. Всегда гордился тем, что никакая хворь его не брала. А теперь… Лихорадка била его нещадно. Приступ начинался обычно после полудня и продолжался до утра. Не было сил побриться и постричься. И вот сегодня борода и космы очень пригодились.

Галдеж на кухне становился все более громким и назойливым: пары самогона делали свое дело. Когда они наконец уберутся? Как долго ему еще придется их слушать, превозмогая слабость? А если заглянут еще раз? Наконец дождался тишины, а затем и Клоса.

— Ну как там? — спросил Коваль.

— От Когтя, сволочи, — вздохнул Клос. — Много их, с сотню. Обобрали всю деревню, буйствовали по хатам. Те, которые были здесь, — он кивнул головой в сторону кухни, — поверили во все.

— Как обстановка в деревне? — нетерпеливо перебил его Коваль.

— Плохо, — вздохнул крестьянин, — очень плохо. Громек убит, забрали Малярека и Цвека. У Вуйчиков перебили посуду, избили людей.

— Их привел кто-нибудь или сами пришли?

— Сами. Но шли уверенно и вели себя так, как будто они все знали.

— Они хотели ликвидировать ячейку и гарнизон, — медленно проговорил Матеуш.

— Боюсь, что вернутся, — сказал Клос. — С вами что-то надо делать. Может, пойдем в Могиляны? У Суйки вам будет безопаснее.

Тряслись в старой фурманке, Клос кнутом поторапливал коня. Только бы проскочить Едлиск. Немцев там было много, да и сторонников НСЗ среди жителей предостаточно и в имении и в деревне. Хозяева зажиточные, организацией руководил сын мельника Вельчиньский. Поэтому и людовцы [9], и коммунисты, и аковцы избегали эту деревню.

Громек уже год как состоял в Гвардии, участвовал в нескольких операциях. Парню удалось уйти от пули немецкого жандарма, а вот от своего не уберегся. Малярека и Цвека постигла такая же участь. Но почему в таком случае уцелел Клос? Он украдкой посматривал на крестьянина. Тот сидел боком на повозке, ноги свесил вниз, сгорбился. Какие мысли одолевали его? Нет, это не он. А если сейчас не выдал только потому, что хотел завоевать доверие? Нет, холера, ведь свой, проверенный. Тогда кто же выдал? Ничего не поделаешь, от Суйки надо сразу же ехать дальше. Если придут к нему, будет ясно, что Клос — изменник. На коммунистов охотились немцы и полицаи, теперь включился кто-то третий. И где-то существует утечка… А может быть, наши сами проваливаются? Беседуют с людьми, дают газеты, встречаются с чужими. Может, это только злые глаза соседей? А Роман далеко. Его отряд добрался до самой Вислы. Есть надежда, что с самолетов сбросят оружие. Все больше вливается людей в ряды Гвардии Людовой, а оружия по-прежнему не хватает. А в НСЗ об этом знают. Раньше они не вели себя так нагло: боялись отряда Романа. А теперь… Гарнизоны распылены, немцы наседают со всех сторон, а тут еще свои… И болезнь так некстати навалилась… Дает, видно, о себе знать осень прошлого года. Ему пришлось тогда присоединиться к отряду, так как в деревнях стало небезопасно. Думали, что после разгрома под Курском немцы в Польше поутихнут. Однако облава следовала за облавой; едва вырывались из одного кольца, как сразу же попадали в другое. Почти ежедневные схватки с врагом…

Сорок третий год для него связан также с Каменицей. Впервые попал он туда летом сорок второго. Деревня бедная, и название свое, видимо, получила от каменистых взгорков. До кровавого пота работали крестьяне, голодали и все чаще задумывались о необходимости изменения жизни. В деревне действовала организация WICI [10] и ячейка Коммунистического Союза Молодежи, были коммунисты. Правда, многих из них рассеяла по свету война. Некоторые остались. Матеуш начал с того, что установил с ними связь. Чаще всего он наведывался к Хромому Аптеку и Шорнику. У них собирались соседи, заводили разговор о войне и жизни, о том, что было и что будет. В итоге этих посиделок возник гарнизон Гвардии, а затем и партийная ячейка. Нескольких парней направили в лес. В деревне собирали продовольствие для партизан, находили приют активисты. Не все, разумеется, смотрели на это с одобрением, но в целом деревня была солидарна с пришлыми.

Все началось со стычки на мосту возле Лонов. Гордый совершил ошибку: атаковал немецкие автомашины. Быстро придя в себя, жандармы залегли в кювете и открыли плотный огонь. Гордый, видя полные решимости взгляды ребят, приказал снова начать атаку. Пятеро погибших и столько же раненых. Двух убитых не смогли унести. Жандармы согнали людей из окрестных деревень и приказали опознать трупы. Крестьяне беспомощно разводили руками: не знаем, мол…

И вдруг случилось неожиданное. Рась, который бедствовал на своих двух моргах земли так же, как и другие крестьяне, который никогда не интересовался политикой, подошел к жандармам, погладил желтые от махорки усы и сказал:

— Знаю… Парни из Каменицы.

Офицер кивнул головой, и жандармы разогнали крестьян. Убитых забрали с собой, а под Лонами организовали засаду. Жандармы были уверены: партизаны придут, чтобы ликвидировать Рася, Действительно, ребята Романа дважды пробовали уничтожить его и дважды терпели неудачу.