Партизаны Е.И.В.(СИ)

В голосе Бонапарта прозвучала неясная надежда. Неужели один из посланцев к русскому царю смог пробиться сквозь плотное кольцо партизанских отрядов? Хорошо если бы так. Лучше капитуляция и почётный плен, чем такая вот неопределённость. Почему Павел Петрович медлит? Почему до сих пор не уничтожил окружённую и практически безоружную армию? В отсутствие достаточного количества сил не верится, но какова же настоящая причина? Темнит и хитрит петербургский карлик!

При этой мысли император самодовольно усмехнулся - в отличие от английских, в русских газетах никогда не насмехались над маленьким ростом Наполеона. Видимо есть с чем сравнивать. На злосчастном параде в Москве... впрочем, там немного помогли сапоги с высокими каблуками...

- Неподалёку упал воздушный шар, и наши егеря...

- Дайте сюда!

Можно и не спрашивать, чей это шар. А что же в донесении?

- Разрешите перевести письмо на французский?

- Вон отсюда!

Опешивший от неожиданной грубости адъютант вылетел пулей, оставив императора в одиночестве. А тот с тщательно скрываемым нетерпением зажёг русскую диковинку - керосиновую лампу, чуть подкрутил закоптивший было фитиль, и сломал печати на плотном конверте. Переводчик Бонапарту не требовался, так как после встречи с царём он поставил себе задачу изучить русский язык. Льстецы утверждали, что преуспел, и будто бы акцента совсем не чувствуется. Врут, конечно. Однако знаний вполне хватает на чтение газет и таких вот редких трофеев.

И что пишут?

- Канальи!

Буквально через минуту с императора слетела напускная невозмутимость. Какого чёрта? Какие англичане? Какая императрица Жозефина Первая? Они что, все ума лишились? И ещё венгры? Зачем им понадобилось осаждать Вену?

- Габриак!

- Я здесь, Ваше Императорское Величество.

- Передайте приказ вывесить белые флаги. Везде!

- Призыв к переговорам, сир?

- Мы сдаёмся, идиот!

- Капитуляция?

- Нет, bliad, maslennitsa! - почему-то по-русски ответил Бонапарт. - Выполнять!

Если бы капитан Нечихаев знал о принятом французским императором решении, он бы непременно повернул обратно. Пусть потом разжалуют и отдадут под суд за невыполнение приказа, пусть! Но это будет потом. Плох тот солдат, что не носит в ранце маршальский жезл, а ещё хуже тот офицер, который не хочет поставить в войне жирную точку. Неправду говорят, будто военный человек живёт только на поле битвы, а в промежутках между оными лишь существует и мечтает о следующем кровопролитии. Это наглая ложь, придуманная ни разу не нюхавшими пороху обывателями. Наоборот, смысл жизни настоящего солдата и состоит в том, чтобы исключить возможность всяких сражений. А уж если случится таковое... тогда да, тогда приходится воевать. И собственная жизнь здесь - дело третье.

Но капитан Нечихаев не знал. Не знал, и на каждом привале видел один и тот же сон: поднимаются винтовки... коротышка с завязанными глазами у выщербленной пулями стены... команда... залп...

- Твою мать! - Мишка рывком сел и долго всматривался в полумрак палатки, с трудом осознавая, что уже проснулся.

- Матка Боска Остробрамска! - рядом подскочил Ртищев, ещё не до конца выдавивший из себя поляка. - Что случилось, Михаил Касьянович?

- Ерунда, - Нечихаев протёр ладонями лицо. - Померещилось.

- Не скажите, - Сергей Андреевич дотянулся до стоящей между походными кроватями железной печки и вытащил уголёк специальными щипчиками. Трофейными, из офицерского несессера. С вечера набитая табаком трубка немного похрюкала от энергичных затяжек, и выпустила клуб душистого дыма. - Бывает ещё сон в руку. Вот у меня однажды... Хотя нет, Марыся здесь совсем не того... и Агнешка тоже... Барбара вообще из другого сна...

- А Екатерина Полуэктовна?

- Это святое, Михаил Касьянович.

- В смысле?

- Ангелам в грешных снах делать нечего.

- Понятно.

- А бывают сновидения с предупреждениями.

- Да? - Мишка положил руку на стоящую у кровати винтовку. - Может быть, всё же почти чужая земля.

Ртищев хмыкнул:

- Понятное дело, чухонские губернии никогда не станут русскими. Если только предположить сказочный вариант с переселением местных жителей куда-нибудь на Таймыр. Но государь Павел Петрович вряд ли на это пойдёт.

- Почему бы и нет? - Нечихаев прогнал остатки сна. - Если экономически обосновать...

- Вы возьмётесь?

- Я? Нет, не возьмусь. Но Светлейший князь Кутузов неоднократно высказывал мысли...

- Мысли, не подкреплённые действием, называются мечтами.

- Мечты, это то, что сбывается. Всё остальное - грёзы. Но всё равно Михаил Илларионович не похож на наивного мечтателя.

- Это точно, - согласился Ртищев и отложил погасшую трубку. - Сходить что ли посты проверить?

- Я с вами, - Нечихаев щёлкнул крышкой часов, безуспешно пытаясь разглядеть в темноте стрелки. - Интересно, новый год уже наступил, или мы ещё в старом живём?

- Какая, собственно, разница?

- Не скажите, наступающий год будет високосным.

- И?

- И принесёт большие неприятности.

- Кому?

- Ну не нам же!

- Понятно объясняете, Михаил Касьянович. Это нужно непременно отметить.

- Прямо сейчас?

- Нет, что вы, в походе не стоит расслабляться. А вот по прибытию в Кенигсберг...