Партизаны Подпольной Луны

Гвенн долго боролась с болью внутри, пока не отважилась сообщить о ней не на шутку раззадорившемуся мужу. Он вот уже в третий раз входил в неё, делая ей неимоверно больно. Драко кончил на излёте сил, но удовольствия паскудная женщина, отымей её Мордред и все Дементоры, не получила.

Молодожён нахмурился, а потом вспомнил, как рара неотрывно танцевал с Гвенн на свадебном балу, пока сам он ел всякую всячину.

- Надо же наесться до отвала перед бурной ночкой. Сначала - эта тёлка недорезанная, потом любимый отец. Если хорошо, вдосталь не покушать, то и с девкой ничего не получится. А рара сказал, что если не доставишь леди - и это леди! - удовольствия, хоть мало-мальского, то она и не зачнёт наследника. А ведь над ней, девственницей этой, попотеть нужно.

Потеть Драко не любил, а потому оставив юную женщину умываться слезами - ох, до чего женщины плаксивы! - пошёл за советом в свою добрачную спальню, где его уж поджидал любвеобильный, как всегда, особенно в последние два месяца, как кот весной, рара, милорд Малфой.

- Приветствую тебя, мой сын! - торжественно грянул он. - Ну, управился так быстро? Что же, правду говорят, что кельты, чистокровные кельты, а к ним уж никак нельзя причислять шотландцев… Ну, да я увлёкся… О чём я?

- О кельтах, чистокровных, милорд Люциус.

- Вот и молодец ты какой, мой сынуля.

Произошло небывалое - лорд Малфой снизошёл до называения Драко по-семейному, «сынулей»!

- Так вот, и правда валлийка оказалась столь страстной, что уже в первую ночь, сразу после избавления её от невинности, уже почувствовала удовольствие? Что ж, значит, вы с ней пара. А кто бы подумал иначе? Ведь выбирал-то жену тебе, мой сын, я, отец твой любящий и желающий, чтобы не повторилась моя грустная жизненная история. Ведь пылка же она, твоя Гвенн, правда?

Словесный понос радующегося жизни Малфоя-старшего, казалось, никогда не прекратится, но сын его вернул к реальности, причём достаточно нелицеприятной. Он сказал только первые из заготовленных слов:

- Papa, mon cheri, excuse-moi, je ne completé satisfactions pà elle.*

- Не полностью удовлетворяю?! И что это означает, сын?! Что ты - ты не «полностью удовлетворил», заметь, свою жену? Что твоя, заметь, и только твоя жена полу-беременна? Или полу-удовлетворена? И не выражайся ты по-французски, всё равно ведь ошибки делаешь - всё уж с детства позабыл.

Малфой только небрежно отмахнулся от сына с его неуклюжими попытками казаться галантным и парлекать франсез, его сейчас интересовало, и вживую, как это его - его! - сын не справился со страстной валлийкой.

Уж, он бы, Люциус, точно с ней поладил. А, что, quel en idea!* *

- Милый мой Драко, я бы с удовольствием помог тебе, но вот, не знаю, чем я могу сгодиться тебе в подобной, прямо скажем, пикантной ситуации.

Люциус, сев в кресло, как был, нагим, нарочито беспомощно развёл холёными, полными руками. Он откровенно напрашивался на приглашение и… получил его:

- Рара, я думаю, я мог бы предоставить несносную валлийскую овцу Вам. Поверьте, я бы и сам справился - эка недолга! - но вот члену моему слишком узко в ней.

- О, Драко, не щепетильничай и не говори так о своём замечательном детородном органе. Пойми, сын, если зачну Гвенн, твоей жене я, то мальчик или девочка, да кто бы ни родился в итоге, станут твоим единокровным братом или сестрой. И мальчик не станет наследником рода Малфоев.

Но уговаривать его не пришлось, он сам предложил свои услуги:

- Пожалуй, я овладею ей, не завершая процесса, только, чтобы пообтесать немножко.

Ведь мой орган тоньше, чем у тебя, мой сын. Так, значит, решено?..

… Каково же было удивление уже переставшей плакать Гвенн, на счастье Люца - он тоже терпеть не мог женских слёз и, уж тем более, истерик - когда в супружескую спальню, в спешке покинутую её мужем, вошёл свёкор в одном полотенце вокруг бёдер.

И всё завертелось вдруг у неё в голове, познавшей боль, много боли в эту безотрадную ночь, когда и полотенце покинуло чресла свёкра, обладающего таким… обольстительным в своей мужской красоте полным, но мускулистым, не то, что у её мужа, телом. Она поняла, что в первую грешную ночь своей жизни её познает и второй мужчина, только немного… старый, вот жалость!

Так оно и случилось - Люциус уверенными шагами подошёл к супружеской постели, на которую Гвенн пролила свою девственную кровь, и сказал, наклонившись к её губам:

- Поиграем немного, невестушка? Ты приглянулась мне давно, ещё на балу, на который тебя вывезли впервые, о, так поздно! Я искренне сожалею, что нам не удалось познакомиться поближе… раньше. Я не доставил бы тебе никакой боли. Я умею это делать безболезненно.

* * *

* Мой милый папочка, простите, я не полностью удовлетворяю её. (лом. фр.)

* * Вот это мысль! (фр.)

Глава 47.