Пасхальные люди. Рассказы о святых женах

Макрина же осталась со мною. Я часто наблюдаю за ней – не тяготит ли ее забота о своей стареющей матери? Не печалит ли сожаление об одиноких годах и неустроенном женском счастье? Не закрался ли в нее ропот за то, что всю свою жизнь она служит другим, отдавая окружающим все свое время и ничего не получая взамен? Я наблюдаю за ней, но не вижу и тени на ее высоком лбу, уже покрытом сетью мелких морщинок. Дух ее мирен, а сердце, как и прежде, наполнено нежностью и любовью. Она сама печет мне хлеб – и всегда он выходит необыкновенно свежим и ароматным. Она штопает мне белье, расчесывает мои волосы, читает мне Писание. И все это она делает просто и искренне, видимо, действительно находя в этом делании для себя радость.

После того как устроилась жизнь Феозевии и все мои дети покинули дом, она все чаще предлагает мне переселиться на берег реки Ирид и в Понте основать обитель. Сначала я отвергала эту мысль – с ранней молодости я жила попечениями о семье и детях и монашеский подвиг мне кажется чересчур высоким для меня. Но сейчас я задумываюсь над словами дочери. Ведь я вижу, как душа ее стремится к жизни иноческой, вдали от суеты мирской, а сердце болит заботой обо мне. Думаю, ради дочери я соглашусь, и мы переедем за город и положим основание женскому монастырю. Прости дерзость мою, Господи.

* * *

Совсем я стала стара, скоро покину этот мир и перейду в мир иной, где меня уже ждут супруг от девства моего Василий и Навкратий, мой второй сын. В последний путь меня проводят верная Макрина и Петр – мой младший. Он – наш главный помощник в устроении обители. Он теперь – епископ. А Макрина – игуменья.

Тебе, Господи, приношу начаток и жертвую десятину от трудов чрева. Вот эта – перворожденная дочь, начаток родовых мук, а этот – последний сын – их завершение. Тебе посвящаются оба по закону, они суть приношение Тебе.

Храни их на жизненных путях, так же как и остальных моих чад.

А меня приими в руце Твои.

* * *

Святая Эмилия прославлена в лике преподобных. Память ее совершается в день преставления – 8/21 мая.

Святая Макрина прожила без матери еще пять лет. Она стала мудрой руководительницей своей обители. Доброй жизнью, вниманием к сестрам и аскетическими подвигами Макрина привлекала к монастырю новые души, желающие посвятить себя Богу. Она упокоилась в 380 году и похоронена в одной могиле с матерью, святой Эмилией. Память преподобной Макрины празднуется 19 июля/1 августа.

Также к лику святых причислены четверо других детей Эмилии: святитель Василий Великий, архиепископ Кесарии Каппадокийской (память 1/14 января), святитель Григорий, епископ Нисский (память 10/23 января), святитель Петр, епископ Севастийский (память 9/22 января), и праведная Феозевия – диакониса (память 10/23 января).

Пасхальные люди

Повесть о святой княгине Елизавете Феодоровне и обители, основанной ею

Девушка в легком бежевом пальто выпрыгнула на перрон последней из пассажиров. Из вагона вышел проводник с пышными седыми усами и галантно поставил на перрон парусиновый чемоданчик – ее багаж. Девушка с благодарностью кивнула проводнику, поправила светло-голубой платок и огляделась по сторонам. После целого дня в поезде ощущение качки не покидало Ольгу. Даже земля под ногами казалась невесомой.

– Лёля! Лёлечка! – послышался звонкий радостный голос.

Девушка обернулась. Навстречу ей шла молодая женщина в сером подряснике. Родное веснушчатое лицо выглядывало из-под накрахмаленного белого апостольника.

– Тоня, ты? – опешила девушка, не ожидавшая увидеть двоюродную сестру в таком облачении.

– Я, я, Лёлечка! – весело отозвалась Антонина.

– Как ты выросла!

– А ты так изменилась…

Антонина улыбнулась, поклонилась и трижды поцеловала Ольгу в плечи.

– Здравствуй, кузина!

– Здравствуй, Тоня! – медленно проговорила Ольга и не удержалась от вопроса: – А ты разве монахиня? Я думала, ты врач…

Тоня засмеялась мягким добрым смехом.

– Нет, моя хорошая. Я не монахиня, я – крестовая сестра. Впрочем… – тут она вдруг сделалась серьезной, – мы еще поговорим об этом. Обо всем поговорим! А сейчас давай-ка твой багаж. Нас извозчик ждет.

Тоня подхватила Лёлин чемоданчик.

– Ого! Да, ты – нестяжатель! – улыбнулась она.