Пассажир без багажа

Ей хотелось есть. Она открыла холодильник, сделала себе бутерброд с сыром, налила ледяного соку. Включила телевизор. Старенький «Рекорд» ловил две немецкие волны – по одной круглые сутки показывали спорт, другая была музыкальная. Варя жевала бутерброд и с подчеркнутым интересосм наблюдала за прыжками в воду с трамплина. «Ни слова ему больше не скажу, – решила она. – Достаточно унижений. В Москве все узнает. Только бы выдержать, пока нас не разведут. Да, а как же быть с квартирой? Придется что-то решать…» В конце-концов она решила, что разменивать двухкомнатную «хрущевку» – это уж слишком. Муж зарабатывает неплохо. У него есть дача, пусть забирает ее себе, и делает с ней что хочет. Как-нибудь перебьется. «Наверное, он не будет скандалить из-за квартиры, – думала она, наблюдая за тем, как врезается в воду широкоплечая немка с решительным загорелым лицом. – Он не жадный. Уж этого про него не скажешь… Ну теперь мне плевать на его достоинства. Может, их немало. Только мне они не нужны.»

Через час она погасила свет и закрыла окно. Шум машин слегка отдалился, но она еще долго не могла уснуть. Потом она, уже сквозь дремоту, слышала, как Андрей встает, открывает холодильник, как шипит газированная вода в стакане. Потом он снова лег.

На другой день она встала раньше мужа, быстро умылась и ни слова не говоря, ушла. Билеты на поезд она оставила на журнальном столике – пусть сам прочитает, когда они уезжают. Варя пешком прошла половину Невского проспекта, у здания бывшей Думы увидела экскурсионный автобус, отправляющийся в Кронштадт, купила билет и с наслаждением подумала, что отныне она сама себе хозяйка и будет отдыхать, как ей вздумается. Хотя бы в этот, последний день.

А день был сияющий, солнечный и синий. Автобус ехал по только что отстроенной дамбе, пересекающей Финский залив, оставляя справа и слева крохотные островки. Там, среди зелени и пены прибоя, виднелись потемневшие от времени кирпичные развалины военных крепостей. Стало жарко, Варя скинула плащ и держала его свернутым на коленях. Она давно не ощущала себя такой свободной. Рядом сидел не муж, а совершенно чужой мужчина, она даже имени его не знала, и знать не хотела. Не нужно было спрашивать, заметил он тот или иной островок, призывать восторгаться за компанию, не нужно было слушать его молчание… И даже то, что они с Андреем никогда не были вместе в Кронштадте – этот город до последнего времени был закрытым – радовало Варю. Это был символ освобождения. Новой жизни – такой же свободной, воинственной, золотой и синей, как этот новый для нее город, как весь этот день…

Варя допустила только одну оплошность – уже в конце экскурсии, перед морским собором изумительной красоты, она, слушая экскурсовода, слегка повернула голову и машинально шепнула: «Андрей, снимай скорее, сейчас уезжаем…» И осеклась, вспомнив, что мужа у нее за спиной нет. Варя рассердилась на себя, и в то же время слегка испугалась. Ей впервые пришло в голову, что не так-то просто будет отвыкнуть от этого ощущения – что рядом кто-то есть. «Ну, ничего, – уговаривала она себя в автобусе, возвращающемся в Питер. – Мне двадцать девять лет. Смешной возраст. Не смогу жить одна – запросто выйду замуж. Уж теперь я буду умнее…»

Андрея в гостиничном номере не было. Портье выдала ей ключ и сказала, что ее муж ушел где-то час назад.

– Мы завтра в двенадцать съедем, – напомнила ей Варя. – У вас есть камера хранения? Поезд только в полночь.

– А вы оплатите номер до вечера, – предложила женщина. Но Варя вежливо отказалась. Номер был хороший, но к чему он ей? Чтобы просидеть там полсуток наедине с мужем?

В номере она обратила внимание на то, что второй билет со столика исчез. Наверное, Андрей взял его себе. Она усмехнулась, подумав, что он, должно быть, удивился, когда увидел, что они поедут в разных купе. «Наверное, решил, что я нарочно купила такие билеты, чтобы наказать его. – Она с наслаждением переобулась в тапочки. – Ох, устала… И почему я все эти дни таскалась с ним? Или скандалила… Как бы я чудесно отдохнула одна! Дура я, дура. Нечего было слушать Кристинку. Нужно было поехать сюда одной – вот тогда бы до меня живо дошло, что он мне уже не нужен!»

Андрей вернулся около десяти часов вечера. Варя к тому времени принялась укладывать вещи. Она сухо спросила, взял ли он свой билет. Подчеркнула слово «свой» – чтобы он понял, что отныне у них все будет раздельное. Ничего общего уже не будет.

– Взял, – так же сдержанно ответил он. – Ты где была весь день?

Она с наслаждением промолчала. О, наконец-то она тоже могла промолчать в ответ! Андрей постоял рядом, наблюдая, как она быстро складывает в сумку свои майки, и ушел в ванную. В тот вечер они больше не обменялись ни словом.

Только наутро Варя сама заговорила с ним. Она сказала, что уложила вещи отдельно – в одной сумке – его, в другой – ее одежда. Что она собирается сдать сврю сумку в камеру хранения в гостинице и провести день по своему вкусу. Он может делать, что хочет. И повторила:

– Надеюсь, ты помнишь, что в Москве мы немедленно разводимся?