Пастух о двух головах

– Помогла бы я тебе, есть у меня волшебное дерево. Нарисуешь на кусочке коры свою мечту, вложишь ночью ему в корни, а на утро из дупла мечта твоя и появится. Король-то наш сам себе королеву нарисовал, только руки у него от волнения дрожали, и получилась она немного круглой. Только никому не говори. Воевода себе такое нарисовал, что оно до сих пор по лесам бродит, людей пугает. Думаешь, чего у нас всё бабье лето? Зима чудища боится, близко не подходит. А рисовать можно только самому, никого просить нельзя. Так воевода со зла топором по корням прошёлся. Стало дерево сохнуть. Я себе курицу нарисовала, так оно мне ящерицу тощую в перьях выдало! Тут смола нужна волшебная. А она у Царя леса хранится. Пойдёшь к нему? Только он людей ох как не любит!

– Пойду, по дороге рисовать поучусь. Только Голову мне с собой дай, чтоб не скучно было. И пряников с молоком.

Идёт Мартин, песни напевает, а Голова в мешке за спиной ворчит. Долго ли коротко ли шёл пастух, да притомился. Примостился у дерева, пряник жуёт, палочкой по влажной земле рисует. Тут ему кто-то мешок на голову накинул, свалил да связал по рукам и ногам. Потемнело у него от духоты в глазах.

Очнулся он в пещере тёмной. Видит: сидит у огня чудище, рот раскрыло, а Голова ему бормочет: