Пастушья сумка (сборник)

Я оглянулся и увидел вдруг:Все люди заняты одним и тем же –Выделываньем мыльных пузырей.У каждого прохожего – тростинка,В которую он дует, отстранясьОт суматохи уличной и локотьРевниво оттопыря. ПузыриСрываются, толкаются, танцуютИ, разлетаясь, наполняют воздухНеслышным звоном. Этих тянет вдаль,А тех к земле. (Бывают и такие,Что могут ногу отдавить, как гиря!)Иные – не легки, не тяжелы –В срединном воздухе, роясь, толкутся

Среди себе подобных пузырьков.А если глянуть сверху – жизнь кипитИ пенится как чаша!«Мир – пузырь», –Сказал философ Бэкон. Кто-то тамВ незримую соломинку, незримый,Усердно дует. Для чего все ширеИ все опасней раздвигает онМерцающую сферу? Зря смеютсяНад комиксами. Этих человечковС растянутыми пузырьками реплик,Прилепленных ко рту, мне жаль. СловаБессмысленны – но выдыханье уст,В которое они заключены,Священней фараонова картуша.

И если ставить памятник поэту,То, верно, не с пергаментом в руках,Как у того, кто ночью из друкарниБежал от разъяренных москвичей,Чтоб сеять, где подальше, не со шляпой,Не с шашкой и не с гаечным ключом,А с бронзовой тростинкою у губ,С надутыми щеками, и пускайСтоял бы он в углу, как виноватый,Отворотясь от улицы, а рядомЛежал десяток мыльных пузырей,Составленных, как ядра, в пирамиду.И непременно чтоб неподалекуПоилка с газированной водой…

Возлюбленные поэтов

1. Расставание

Illumina tenebras nostra Domina[2]

«Приди, Мадонна, озари мой мрак!»Влюбленных красноречье беспощадно.Она, как лист, дрожит в его руках,Как губка, клятвы впитывает жадно.А Донну дорог лишь разлуки миг –Тот миг, что рассекает мир подобноЛанцету: он любимый видит ликСквозь линзу слез – так близко и подробно.Он разжимает, как Лаокоон,Тиски любви, узлы тоски сплетенной:И сыплются в расщелину временГробы и троны, арки и колонны.

И целый миг, угрюмо отстранен,Перед находом риторского ражаОн, как сомнамбула иль астроном,Не может оторваться от пейзажаПланеты бледной. Он в уме чертитПлан проповеди: «О, молчи, ни вздоха;Не плачь – не смей!» – Увы, он не щадитВ ней слабости… А между тем дурехаГлядит, глядит, не понимая слов,Как будто в зеркало волны глядится,И растворяется, как бред веков,В струях его печальных валедикций…

2. Спящая

The blisses of her dream so pure and deep.

John Keats