Пастырь добрый

– Иными словами, правы оказались все, – хмуро констатировал Керн. – Изменники водятся и среди приближенных твоего приятеля, и у нас.

– Сдается мне, что – да, Вальтер… Итак, когда Шварц рассказал им, как обстоят дела, их следующим поручением было – сделать так, чтобы Финк в нужный им день был в трактире и пил. Парень возразил, что в трактиры большого города тот не ходит, предпочитая родные стены, а гарантированно погружаться в пьянство будет, только если подвернется хороший куш, а сие не от него зависит.

– И тогда они заслали в эту дыру свою девицу…

– Именно. Потребовав от Шварца, если вдруг какие осложнения, ее прикрыть, выгородить и вообще – не дать в обиду; но она превосходно управилась сама. А накануне во второй раз, уже с Финком, провернули представление под названием «богатый зевака», только теперь уж без «особых приемов» – шайка получила добычу, хозяин «Кревинкеля» – обильную выручку, девица – Финка, Финк – по почкам.

– Для чего эти трое убивали детей, твой Шварц, разумеется, не знает.

– Увы, – согласился Курт безрадостно; не спрося дозволения, придвинул табурет к себе и тяжело опустился на сиденье – в голове стойко водворился мерзостный гул, а разноцветные мошки перед слипающимися глазами принялись неистово и с упоением размножаться. – Не знает о цели убийств, не знает имен тех троих, не знает более ничего, кроме уже сказанного.

– Удружил твой приятель, – убито вздохнул Ланц, до сей поры хранящий молчание. – Даже начинаю жалеть о том времени, когда сотрудничать с нами не желали и Друденхаус обходили за две улицы…

Ни согласиться с сослуживцем, ни опровергнуть верность его утверждения Курту не довелось – в доски двери аккуратно, как-то даже издевательски деликатно постучали, и на дозволительный отзыв Керна в комнату медленно, неся себя, точно стяг, прошагал довольный Райзе.

– Позволишь на доклад, Вальтер? – осведомился он так вкрадчиво, что тот покривился:

– Если ты не принес новость о том, что убийцы явились с повинной – прекрати щериться и говори. Что у тебя?

– Ну, с повинной – нет, но… Словом, так. В доме одного из мясников найден вместительный мешочек с деньгами – и это не его сбережения. Монеты относительно новые, неистертые, голову ставлю – из одного источника; причем, они не хранились так, как обыкновенно сберегают отложенное на черный день или же попросту пряча от ворья: найдены в тайнике под порогом. Кроме того, их чрезмерно много – чтоб собрать такую сумму, ему пришлось бы всю выручку, не пуская ее в дело, не тратясь на пропитание или одежду, складывать в этот мешок годами, что не есть возможно. Стало быть – что? Стало быть – это плата ему за что-то от кого-то, так?.. Я времени на разговоры терять не стал – по пути в его камеру заглянул в допросную, прихватил иголку подлиннее и перед тем, как с ним говорить, первым делом всадил ему под коленку…

– Я этого не слышал, – сухо заметил Керн, и тот с готовностью закивал:

– Конечно-конечно; случается в твоем возрасте… Ну, когда запугивают подвалами да палачами – это все так, слова, а тут он сразу на собственной шкуре понял, как пойдет разговор далее, если не взяться за ум. Выложил все. Тут же. Обливался слезами и каялся.

– Короче, Густав.

– Как скажешь… Итак, некие личности совратили его сделать и продать им ключ от бойни. Ключ он сделал с копии, которую сработал его подмастерье, с тем чтобы сбывать на сторону его мясо; как оказалось, мясник о таком его увлечении знал давно, но не возмущался и смотрел сквозь пальцы, ибо, как он сказал, прежний его подмастерье наглел с количествами, а этот строго блюл меру (да и оттяпывал чаще от доли его конкурентов); допустить же, что взятый вместо нынешнего не станет воровать вовсе, он не надеялся, и избрал меньшее из зол.

– То есть подмастерье соучастником не является, – подытожил Керн; тот кивнул:

– Перед Друденхаусом он чист; ну, а обвинение в краже ему теперь его мастер, я полагаю, уже не предъявит… Summa summarum[86]

: соучастника я нашел, осталось взять главных.

– «Главных»… – повторил Курт, переглянувшись с Ланцем, и уточнил, уже зная, что услышит в ответ: – И много их?

– Трое, – подтвердил его догадку сослуживец. – Заплатили ему сразу, всю сумму, что мы нашли. Как он утверждает, ему и в голову не пришло, что эти трое связаны с убийствами; заподозрил, разумеется, что связался не с ворьем, каковое решило мяско потягивать самостоятельно – уж больно «взгляд нехороший» был у тех троих – однако, деньгу пересчитав, предпочел не задавать лишних вопросов и не показывать ненужного любопытства. Вообще – я ему верю; деловая хватка у мужика есть, однако при всем этом он довольно туповат… Вот когда мы взяли под арест бойни и всех, кто имеет к ним касательство, его и осенило, однако откровенничать с нами он не спешил по понятным причинам…

– Я дозволял? – оборвав подчиненного на полуслове, насупился вдруг Керн, и Курт обернулся на своего подопечного, без стука вошедшего и потихоньку прикрывшего дверь за собою; тот пожал плечами:

– Нет, – и, отойдя к стене, остановился, привалясь к ней спиной.