Пастырь из спецназа

То ли по случайности, то ли еще почему, но они навалились именно в тот момент, когда до победы оставались какие-то мгновения. Отца Василия посадили на доски причала, изо всех сил прижимая спиной к металлическому ограждению, чтобы не убежал, и тогда он заплакал. Они отняли у него его победу. Они не дали народу раз и навсегда увидеть, на чьей стороне правда. Они обесценили все, ради чего он пал столь низко, чтобы участвовать в кулачном поединке.

* * *

На этот раз над его лопнувшими швами колдовал один Костя. То ли пожалел молодого хирурга, то ли еще по какой причине.

– Я купил-таки тебе суперклей, Мишаня! – весело заглянул он товарищу в глаза.

Поп не ответил.

– Импортный… Прикинь, какая прелесть, никаких швов! Специальный, медицинский… Фильтрация свободная, а рану стягивает, что твой пластырь!

Отец Василий смотрел на выложенную белым кафелем стену операционной и молчал.

– Я думал, ты обрадуешься, – обиженно протянул Костя. – Говорят, с этим клеем даже спортом заниматься можно… Я ведь его специально для тебя в Москве заказал. Что с тобой, Мишка?

– Спасибо, Костя, я слышу… – откликнулся священник. – Ты извини, но у меня сегодня был тяжелый день…

* * *

Отца Василия продержали в больнице всего три дня. Импортный чудо-клей, как оказалось, обладал еще и стойким бактерицидным действием, и рана стала выглядеть более чем прилично. Но, перед тем как выписать товарища домой, Костя тщательно проверил, нет ли кого за дверью палаты, и присел к отцу Василию на кровать.

– Ты бы не зарывался, Мишаня, – мягко попросил он.

– Что ты имеешь в виду? – насторожился священник.

– Там, – он кивнул в потолок, – тобой недовольны; могут быть проблемы…

– Откуда ты знаешь, Костя, что происходит там? – усмехнулся священник и тоже поднял голову наверх. – Этого даже я не знаю, хотя и служу господу каждый отпущенный мне день…

– Не юродствуй! – оборвал отца Василия главврач. – Ты прекрасно понимаешь, что я говорю про Медведева!

– А откуда ты знаешь, что там думает Медведев? – поинтересовался священник и понял, что попал в точку: Костя разозлился и покраснел.

Костя начал пороть всякую ерунду про то, что, мол, земля слухами полнится, но отец Василий быстро привел его в реальность:

– Подожди, Костя, не тараторь. Тебе что, велели мне это передать?

– Ну а если и так? – сглотнул Костя. – Что здесь такого?

– И ты после этого называешь себя моим другом? – сжал челюсти священник.

– Если бы я не был тебе другом, – обиделся главврач, – я бы как раз-то и молчал. Но я беспокоюсь о тебе, пойми, садовая голова!

– Обо мне или о себе? – задал священник уточняющий вопрос, и Костя совсем взбеленился.

– Я, между прочим, на бюджете! – вскочил он. – Мне больницу обеспечивать надо! Да стоит Медведеву пальцем пошевелить, и у меня будет как у всех! Ты хоть это понимаешь?!

– А при чем здесь больница? – возразил отец Василий. – Мы с тобой вроде не о больнице говорим…

– А при том! – забегал по палате Костя. – Если мне кислород перекроют, кто моим людям будет зарплату платить?! Ты?! Ну, скажи мне, кто! А у меня, между прочим, только по штатному расписанию сто шестьдесят четыре человека!

Он кричал и бегал по палате, и священник молчал, не зная, что и сказать, как донести до Кости ту простую мысль, что человеком остаться намного важнее, чем главврачом. Костя вдруг остановился и снова присел на кровать к другу.

– Ты извини меня, Шатун, – горько усмехнулся он. – Сам не знаю, чего это я так… Честное слово! Извини…

– Заметано… – улыбнулся другу священник.

* * *

Когда отец Василий вернулся домой, то бишь в храм, Ольга помогла ему раздеться и сразу же усадила покушать домашнего, словно не носила ему в больницу еду по три раза на дню. Но чувствовалось: даже хороший аппетит мужа не радует попадью.

– У тебя все в порядке? – спросил отец Василий.

– Да-да! – торопливо закивала Ольга, и сразу стало понятно, что в порядке далеко не все.

– Говори, – распорядился он.

Ольга долго не решалась, но, когда рассказала, у отца Василия сжались кулаки: то, что ей пришлось выслушать от местных бабенок, острых на язык, было чудовищно. Женская половина городка, похоже, только и говорила, что о том, как поп, изрядно поднажравшись, затеял на празднике безобразную кровавую драку. Священник прекрасно понимал, откуда ветер дует – ни один из тех, кто действительно видел, что произошло в тот день, не стал бы упрекать его ни в чем. Просто кому-то очень понадобилось создать такое вот общественное мнение…

Отец Василий, как мог, утешил жену, собрал всю волю в кулак, занялся текучкой – дел и так хватало по горло и без этих глупых сплетен.