Пасынки Апокалипсиса

— Живой, — ворчал я, понемногу осваиваясь, — Непотресканный, — глянул я в бинокль, предварительно устроив его в тени. — Не отвечать ей…

Топливозаправочный комплекс лежал как на ладони. Вчерашний вертолет стоял, как стоял.

Нащупал первого часового — тот беспечно развалился на палубе вчерашнего парохода и принимал сейчас солнечные ванны. Второй оказался большим службистом, но его обзорный сектор был направлен в другую сторону.

Неожиданно яркий лучик ударил снопом искр по биноклю. Оторвался от окуляров, полагая — это Карина, но вторая вспышка четко указала местонахождение зеркальца. Моей партнерши в той стороне быть просто не могло, а это означало одно — наш таинственный благодетель попросту «здоровался»…

«13»

Свойства человеческой психики безграничны и даже в самом дискомфортном месте ты можешь почувствовать уют обжитого дома.

На подозрительный солнечный зайчик я отвечать не стал, а лишь пошарил в той стороне биноклем, но безрезультатно. Видимо предполагаемый партнер «приветствуя» меня, таким образом, лишь высовывал руку с осколком зеркальца из тени.

Карина замаячила мне минут через пять. Устроилась она в разваленной куче контейнеров. Позиция была грамотной — во-первых, позади воительницы было достаточно пространства для произведения выстрела. Во- вторых, эта щель между перекошенной стопкой железных ящиков была неплохим путем отступления, в котором можно было укрыться за считанные секунды.

Определившись с флангами, я глянул на таймер радиостанции. До времени «Ч» оставалось не так уж и много, а это значило, что команда заняла позиции и ждет какого-то сигнала. Роли наверняка расписаны. Мы — прикрытие, а значит, действуем по обстановке.

Понимание принесло спокойствие, и мои неясные сомнения, скомкались, съежились и разом исчезли.

Десять минут. Девять.

Таймер тикал, неумолимо отсчитывая последние секунды тишины.

Воздух сгущался и требовал действий.

Что-то подсказывало мне — картинка под ногами оживет настолько неожиданно — и не предположить.

Три минуты.

Две и тут я увидел наш грузовик. Он появился, будто из мерцающей голограммы разогретого воздуха и катился сейчас, направляясь на самый край пирса, где стоял зашвартованный пароход.

Эфир молчал, но видимо что-то происходило потому как, дремавший на палубе часовой шустро подскочил и, на ходу набрасывая разгрузку, поспешил с автоматом к борту.

Кто находился в кабине машины, я не видел, однако картинка меня настолько воодушевила, что я плюнул на инструкции и нырнул сразу на частоту заявленную Кариной.

— Наш грузовик идет, — хрюкнул я без предварительных «ласк».

— Заткнись. Поняла. — Отрубила мои начинания воительница, однако меня было не обмануть — судя по интонации, девушка как и я, нежданно обретала похороненных друзей обратно.

Тем временем на пирсе появились двое с автоматами.

Эти вели себя более профессионально и разом взяли авто на прицел, жестами приказывая остановиться.

Тачка сбросила ход, но полностью останавливаться явно не собиралась и мирно катилась сейчас по бетонке, мол, подъеду — объяснюсь.

Миролюбивость картинки все-таки убаюкала часовых, и они даже чуть потеснились, держа на прицеле гостей.

Неожиданно что-то произошло. Парней будто дернули за невидимые нитки и вспышки выстрелов разорвали пространство.

Машинально глянул на таймер — прошло две минуты от времени «Ч».

Вмешиваться со своим снайперским «мастерством» было рано и незачем.

Оказалось, грузовик готов к подобному развитию событий: он добавил хода, и в кузове у него оказался настоящий десант из нескольких бойцов.

Один из часовых через мгновение попал под колеса (только ноги дрыгнулись) а второй под ударами пуль «станцевал» чуть ли не джигу. Видимо первая часть операции шла, как запланировано, и я неожиданно понял, куда несется сейчас «снаряд», в который неожиданно превратился наш грузовичок.

Он не сбавлял скорости. Наоборот. Вектор движения с моей позиции был ясен без обиняков — тачка неслась к вертолету.

После первых выстрелов бойцы-десантники шустро сыпанули из кузова. Сноровисто стукаясь о бетонку, они через мгновение оказывались на ногах и занимали позицию кто, где упал.

Что же будет с водителем, я не понимал, а он никак не торопился покидать кабины.

Оставалось десять метров, пять. Я никак не мог сообразить, что там за камикадзе, пока перед самым ударом черная фигурка в белой шапочке не метнулась на пирс и не покатилась кубарем прямо под хвост геликоптера.

— Ты-дыньс, — прозвучал жесткий удар и в разные стороны полетели блестящие осколки стекол.

Грузовик протаранил геликоптер удачно и почти разорванный мощнейшим ударом на две части тот накренил свои лопасти над водой.

Неожиданно снизу повалил угрюмый черный дым. Миг и…

— Ба-цанц, — содрогнулся от взрыва воздух, и яркое пламя метнулось жирным языком к небу.

— Тр-р-р-р-р, — рванули воздух первые очереди с корабля.

Оказалось, основные силы противника сосредоточились именно там и сейчас на палубу, словно горох, сыпались темные фигурки с автоматами.