Пасынки Апокалипсиса

Медлить было нельзя и мой единственный шанс закончить схватку незаметно для воякиоставшегося на поверхности мог не состояться. Хорошо в свое время я прошел «курс молодого бойца» на необитаемых островах в заливе Петра Великого нашего Владивостока. Как же я благодарил сейчас своего наставника Костика Гринева.

Замысел мой был прост, и фактор неожиданности сработал как нельзя лучше.

Ухватив голову «запутанную» в шлангах-масках в локтевой сгиб я пальцами той же руки придавил клапан стравливающий воздух из жилета.

Пузырьки воздуха рванули дружной стайкой вверх, и аквалангист потеряв плавучесть стал погружаться.

Моя левая рука ухватила рукоять ножа, и я было уже потянул его наверх, как аквалангист вцепился смертельной хваткой в мои пальцы. Однако дайвер не учел одного — в моей крови сейчас булькал смертоносный коктейль сыворотки с «птичкой» и его хватка не могла помешать мне, вытянуть нож «на свободу».

Парень задергался, пытаясь ухватить мою руку.

Понимая, что удар должен быть один, чтобы картинка на поверхности оставалась неизменной, я сунул жало прямо через жилет.

Острое лезвие, не встретив на пути препятствий, легко пропороло гидру и, скользнув по ребру, вошло в тело по самую рукоятку.

Аквалангист отчаянно задергался, но, уже не пытаясь оторвать меня от себя или отобрать ножик. Конвульсия скрутила тело, и я почуял, как утекает его жизнь.

В последнем рывке он даже чуть ослабил мою руку на собственной шее но я его не упустил, и влекомые грузами дайвера и тяжестью моей амунициии мы валились сейчас в темную глубину.

Видимо я попал ему куда надо, потому как пальцы, вцепившиеся в мою руку, наконец, ослабли, а тело аквалангиста неожиданно-странно вытянулось.

Пора было выбираться на поверхность.

Ухватив напоследок трубку на левом плече дайвера, я сделал глубокий вдох-выдох.

Еще.

Еще.

Темный пятачок лодки на поверхности воды понемногу уменьшался, и я, оттолкнувшись от поверженного противника, пошел на всплытие.

Я понимал — эта атака также должна быть молниеносной. В руке я зажимал трофейный нож мертвого аквалангиста. Возможная кровь на поверхности меня не беспокоила — труп дайвера опускался все глубже, и кровавая муть «булькала» сейчас где-то под моими ногами.

К лодке я подошел со стороны двигателя и высунулся из воды на манер тюленей Ларго.

Расчет оказался верен. У меня перед носом сейчас был только «сапог» движка и транец лодки. Мотор был заглушен, и над бортом висело лишь низкое свинцовое небо в плотных тучах.

Аккуратно втянул воздух, и чуть сместившись, выглянул из-за борта.

В лодке сейчас был только один человек и нападения он уж точно не ожидал.

Устроившись на толстом надувном борту лодки, он заворожено смотрел на погибающий сухогруз.

Стараясь ни о чем не думать и отведя глаза от эдакой «мирной» картинки, я снова окунулся с головой и разом ушел на глубину метров полутора.

Спина бойца была теперь прямо надо мной переломленная «линзой» поверхности воды.

Пора было действовать.

Не знаю, что мелькнуло напоследок в голове у тайваньца, однако неожиданность моего нападения сломило бы любое сопротивление.

Вылетев с разгона почти до пояса над поверхностью, я попросту сдернул вниз незадачливого вояку, и пока он валился мешком, ткнул его несколько раз трофейным ножом.

Ошарашенный парень никакого сопротивления оказать не успел и погружался теперь в глубину, широко раскинув руки и оставляя за собой туманную дымку вытекающей крови. Его широко распахнутые раскосые глаза не выражали ничего, а может мне это только показалось.

Переваливаясь через борт, я еще пытался разобрать эмоции бойца, хотя увидев трофеи на дне лодки сразу бросил это ненужное занятие.

Парни явно шли работать на целый день, и пластиковая бутыль с водой, стоящая около двигателя, была сейчас дороже всего.

Первый же глоток вернул меня к действительности, и я сразу примостил на своей голове темно синюю фуражку с остроконечной пупочкой на тулье, видимо свалившуюся с головы второго бойца.

Импульсы свободного пространства «врывались» в мою голову, путая сиюминутные мысли. Наверняка после кислородного голодания свежий воздух сработал не хуже дыхательных упражнений, открывая невидимое.

Прикрыв глаза, я мысленно повел «сканнером». Французский сапер как был, так и остался пока на небольшой лесенке ведущей наверх метрах в тридцати от меня. Там на пирсе заканчивалась суета, и я с неудовольствием отметил, что организовать большого пожара на топливозаправочном комплексе нашим так и не удалось. Однако роль отвлекающего маневра он все-таки сыграл, подарив нам с Франсуа несколько драгоценных минут.

Пора было убираться. Вытаскивать якорь я не стал, а попросту чикнул лезвием трофейного ножа по плетеному шнуру, оставляя короткий обрывок сиротливо болтаться на воде.

Двигатель завелся с первого раза, и я мысленно поблагодарил покойного бойца за трепетное отношение к технике.