Пасынки Апокалипсиса

Теперь же мои «демоны» оживали, хоть и я был уже не тот. Не знаю, как повел бы себя ранешный Птахин, очутись он в подобной ситуации. Сегодня же я лишь улыбался, наслаждаясь этими возможно последними минутами. Действительно, какой резон паниковать — мы и так сделали все что могли, вырвавшись из трижды клятого Гуанчжоу, куда закинула нас чуждая воля «Матери Сети», на ее же погибель.

Оказывается все это время во мне жил какой-то странный зов. И только сейчас, когда Джинн назвал Россию конечной целью этого дикого перелета, этот зов ожил.

Он пел сейчас там внутри, подстраиваясь под неумолкающий «Банзай» легионеров. Мне казалось в эту минуту, что где-то там, вдали, на аппарели остатки команды тоже вторят сейчас нам и каждый на свой лад…

Мой внутренний голос пел. Непонятные звуки отстроенного наконец-то неизвестного «инструмента» выводили, перекликаясь с легионерами лишь одно слово «Домо-о-ой».

— Тен минитс, — отсек следующую пятиминутку Франсуа.

— О’кей! — гаркнул Джинн, выравнивая машину после небольшой ямы, — О’кей! Майкл. Луук. Рашша из?

Да уж, картинка, открывшаяся с первыми лучами солнца российскую никак не напоминала.

Гольцы в туманной дымке, да зеленый ковер без малейших признаков леса-городов.

«Может Чита? — спрашивал я себя, — Но там кроме степей много чего есть…»

Глянул на альтиметр. Мы шли на высоте каких-то полутора километров.

Неожиданно за очередными гольцами на поле, высвеченном ярко зеленом вечернем солнцем, мелькнули какие-то разноцветные пятаки.

Штук десять.

Картина внизу напомнила мне сейчас праздничный торт разукрашенный карамелью.

«Что за черт?» — таращил я глаза, и неожиданно увидев огромное пятно темного стада растянувшееся по яркой зелени сообразил что это не больше не меньше чем юрты…

«35»

«Алтай? — спрашивал я себя, — Внутренняя Монголия?»

Если ответ на мои вопросы был именно таким, рассчитывать было не на что.

— Франсуа, гив ми телефон, — крикнул я французу, и тот аккуратно выудив Малыша из пластикового стаканчика, и подал его мне. Могу поклясться, делал это легионер даже с какой-то нежностью.

Внутренне я с ним согласился — наш маленький партнер действительно заслуживал особого отношения.

— Как ты? — крикнул ему я, когда француз устроил гаджет у меня в нагрудном кармане.

— Короткая батарея, — пожаловался Малыш в своей обычной манере.

— До России не долетим, — орал я, — Если это Монголия садиться будем на брюхо…

— Ищите федеральную трассу, — хрипло отозвался Малыш, и в его голосе ясно послышалось раздражение моей недогадливости.

— Лукинг роуд! — проорал я Джинну, перекрывая рев пропеллеров, — Гуд роуд! Монголия, — тыкал я пальцем вниз, — Нот Рашша…

— Файв минитс, — эхом отозвался Франсуа…

Сапер улыбался… Тонкие черты его лица, подсвеченные вечерним солнцем, сейчас заострились. Он напоминал теперь самодовольного суслика делающего свою стойку где-нибудь в степи — в самый раз для этой роскошной обители кочевников.

Джинн завалил самолет на крыло и направил машину к ближайшей горной гряде. Я понимал шефа — в прямой видимости никаких дорог не наблюдалось, и нужно было уходить из этой сказочно зеленой долины. А вот насколько длинной окажется гряда скал, поднимающаяся сейчас перед нами — вопросик.

— Фо минитс, — повел ежеминутный отсчет легионер, а под нами — рукой подать замелькали невысокие гольцы сморщенные когда-то безжалостной рукой матери природы.

Любоваться красотами времени почти не оставалось. Француз отбил еще минуту, потом еще…

Где-то впереди в лучах окончательно уходящего светила мелькнула зеленая полоска. Очередные альпийские луга распахивали нам объятия, оставляя слабенькую надежду на хэппи энд…

«По крайней мере, можно попытаться сесть на брюхо», — рассудил я и в это время француз радостно проорал.

— Зерро!

Джинн захохотал. Могу поклясться, в этом долговязом легионере жизни было на пятерых. Подумал, что наверняка он добавлял себе эдакого пространства с каждым уничтоженным противником.

— Убери меня в чехол, — скрипнул неожиданно Малыш, — Но не защелкивай. Хочу слушать…

Сделал все как просил маленький партнер. Джинн даже не заметил как я приотпускал штурвал — болтанки не было, да и легионер был сейчас слишком увлечен полетом.

Неожиданно я вспомнил о втором собрате по искусственному интеллекту, запрятавшемся сейчас где-то вместе с Малышом в глубине пластикового корпуса.

— Он ничего не хочет, — отозвался партнер на мой вопрос, — Жалеет, что забрался тогда в чехол и уцелел.

— А ты? — удивился я таким новостям.

— Я ни о чем не жалею, — хрипнул динамик, — Мне теперь нравится как вы живете… — фраза повисла в недоговоренности, и непривычная эмоциональность Малыша не могла меня не тронуть.

Однако поговорить об этом я не успел.

— Фэйс, — жестко проорал шеф, ставя меня в строй, — Фэйс! Луук… Сити…

Действительно в туманной дымке на горизонте прорисовалось большой облако копоти, которую могло создавать только немаленькое поселение.