Пасынки Бога

Облетев Центральный офис Корпорации, Хватко рванул на закат, но над первыми Пестрыми кварталами взял к северу и вскоре вырвался на необъятный простор Серого округа, безраздельной вотчины легендарного Песьего Царя. Места эти служили обителью сотням тысячам неудачников, что не могли позволить себе ни собственного, ни муниципального жилья, да еще для не поддающейся подсчету армии бомжей. В народе округ прозвали Крысиным, или просто Крысятником. В наползающих на город сумерках подсвеченные багровыми огнями горящих мусоросборников унылые бетонные бараки, бесконечные лабиринты которых разнообразили лишь всхолмия свалок, походящие сверху на дремлющие вулканы-курильщики, являли собой инфернальный, поистине дантовский пейзаж. По слухам, до сих пор, правда, никем не подтвержденным (однако и не опровергнутым), где-то там, среди зловонных владений Их Песьего Величества, в самых труднодоступных уголках Мусорного царства, нашли себе укрытие немногие из уцелевших химер Браилова. Говорили даже, что и сам некоронованный царь Крысятника — не кто иной, как одна из брэндовских химер. А то и вовсе профессор Евгений Менделевия Браилов собственной персоной. Доктор Моро или «безумный вивисектор», как его еще называли, незадолго до начала операции «Очистка» кампании по тотальному уничтожению всех представителей созданной им новой расы — внезапно и бесследно исчез. Что с ним случилось в действительности — то ли к имперцам утек, то ли погиб — до сих пор оставалось тайной за семью печатями. Во всяком случае, тела его так и не обнаружили.

Сам Георгий не очень-то верил во все эти россказни про Песьего Царя. Хотя что можно сказать наверняка о личности, которую никто и никогда не видел? Органам правопорядка в эту часть города путь был заказан. Если, конечно, не считать плановых мероприятий типа «Капкан-3», «Дезинфекция-2», «Санация-5» — редких и малоэффективных. Действительная цель всех этих «санаций» — успокоить обывателей, а заодно создать видимость того, что губернское правительство жестко контролирует ситуацию. В реальности Крысятник был предоставлен сам себе и жил по своим законам, сообразуясь с собственными, мало кому ведомыми обычаями и понятиями.

Наконец они приземлились у старинного особняка, занимаемого Следственной частью Прокуратуры города. Поскольку час был поздний и рабочее время давно закончилось, их встретил только дежурный милиционер на входе. Поднявшись на второй этаж и пройдя безлюдным темным коридором, они остановились у самой последней двери. Хватко набрал цифровую комбинацию и отступил, пропуская Георгия вперед.

— Располагайся, — махнул Влад Сулейманович в сторону обшарпанного кресла, — будь как дома, а я пока результатами экспертизы займусь. Тебе их распечатать или так посмотришь?

— Лучше распечатай, — зевнул Георгий, оглядывая знакомый кабинет, — пожалуй, изучу их завтра. Устал…

Со времени его последнего посещения обстановка в кабинете Влада Сулеймановича нисколько не изменилась: над письменным столом по-прежнему раскидывала обширные метастазы карта города, а на противоположной стене все так же пылилась старенькая голограмма памятника Борису Николаевичу, того, что на Лубянской площади; «Первому Губернатору Славянской Губернии и собирателю земли русской от благодарных потомков» — гласила надпись на его постаменте. Отец-основатель эСГЕэС приобрел такое титулование по праву, поскольку всемерно старался округлить губернские земли. Главным образом выражалось это в избавлении от ненужного излишка их. Мудрый Губернатор справедливо полагал, что мирянам должно проживать компактно, так оно и управлять сподручнее. Когда же народонаселение поразбросано невесть где, о каком эффективном менеджменте может идти речь? Пустая трата сил и средств, ничего более. По странной прихоти скульптора, Первый Губернатор сжимал в руке дирижерскую палочку.

— Посмотри покамест новости, — предложил следователь, кидая ему перчатку. — Вдруг что интересненькое сообщат…