Пасынки отца народов. Квадрология. Книга первая. Сказка будет жить долго

После обнародования этой страшной тайны весь двор с ещё большим нетерпением ожидал дефиле незнакомки, а дети, во главе с Кощейкой, забегали вперёд и как бы невзначай шли ей навстречу, пристально вглядываясь в лицо, в надежде заметить на нём следы преступного «крема».

– Она не замужем! – Констатировала всё та же новоиспёченная соседка с кастрюлями и куриным помётом.

– Естественно! – Безоговорочно соглашались с ней соседки с фасолью и полуголой курицей, – кто ж на такой женится! Она же распущенная!

– И они были абсолютно правы! Замужество в этом городе было целой наукой.

Обучение тонкостям мастерства начиналось с самого детства, со дня рождения, можно сказать. Вроде как в Индии обучали Кама-Сутре.

Вот, например: девочку из хорошей и порядочной семьи, если у неё мокрые пелёнки больше не в состоянии впитать ни капли влаги, никогда не переоденут на людях. И никакой рёв не поможет – девочка будет ждать, пока попадёт в закрытое помещение и её перепеленают мать с бабушкой со стороны отца. Потому что можно увидеть всякое, родинку на непонятном месте, например, и потом испортить девочке жизнь сплетнями, например, или шантажом!

Аделаида помнила, как во дворе за столом соседки рассказывали один удивительно поучительный и ужасный случай. Одну девочку мать с детства водила в баню. А у неё на спине была большая родинка. И вот однажды, когда девочка выросла, одна женщина стала сватать её за своего сына, а родители девочки отказали. Тогда в отместку злая мать рассказала своему злому сыну, так, мол, и так, у неё, мол, родинка на спине. И злой сын, раз ему было отказано в руке и сердце, стал всем рассказывать, что та девочка испорченная. А если она не испорченная – откуда он знает, что у неё родинка на спине?! Правда, потом ещё несколько раз девочку эту хотели посватать, но им говорили, что она испорченная. Женщины, когда проверяли её спину, ну, мать там жениха, или тётя, видели, что у неё правда родинка! И так на ней никто больше и не женился!

Аделаида одуревала от таких рассказов. Ей было безумно жалко «девочку», однако она не понимала: зачем та показывает спину всем желающим? Это ж не прививка от столбняка под лопатку, и не городской музей, в конце концов! Она всей душой желала ей встретить настоящего принца, но сама очень затруднялась делать выводы из этой «весьма поучительной» истории: то ли не ходить в баню и не мыться вовсе? То ли мыться, но при этом ходить по бане в пальто?..

К половозрелому возрасту дамы, эдак годам к тринадцати, родители потенциального жениха должны были быть уверены, что ни в садике, ни в школе она с мальчиками за одной партой не сидела; ни один представитель мужского пола при чихании в неё не попадал; из одного с ними стакана она никогда не пила; булочку в школьном буфете откусывать не давала. А так как глаза родственников жениха были постоянно и везде, подсунуть копию за ценнейший оригинал практически никому не представлялось возможным…

Существовали, правда, и сезонные распродажи. Это когда всё-таки невесту уличали в откусывании булочки в школьном буфете на глазах бдительной общественности. За такие провинности могли с натугой взять или за вдовца, или за трижды разведённого с пятью детьми.

У незапятнанных всё шло по другому, накатанному как в «Колобке» сценарию.

К годам шестнадцати отец отрока начинал перебирать невест. Он ходил по своим друзьям, или его родственники водили по своим, говорил длинные беседы за накрытыми столами, присматривался к их дочерям, племянницам. Когда выбор на какую-нибудь из счастливиц наконец выпадал, промеж родителей обеих заинтересованных сторон начинался более тесный междусобойчик. Они встречались, навещали друг друга дома, вели дипломатические переговоры. В определённый момент спелости дипмиссии, отец отрока решительно открывал карты. Выглядело это примерно так:

Сын мой! – отобедавши, торжественно начинал папаша. Загасив самокрутку в тарелке от лобио, он, торжественно икнув, произносил:

– Ты уже вырос!

Прыщавый отпрыск обширного рода с еле пробившимися на верхней губе усами, не смея поднять глаза на отца, шумно всасывал носом воздух и согласно кивал.

– У моего друга (Вано, Михо, Серго и т. д.) есть дочка. Хорошая девочка. Пойди, посмотри. Может, тебе понравится. Тогда возьмём!

Отрок продолжал смотреть в пол, но во всей его фигуре угадывалось удовольствие и радость от того, что папаша, оказывается, звал на кухню не за космы таскать за найденные у него в кармане сигареты, а жениться предлагает!

– Жениться – это хорошо! Зимой тепло и всегда под боком.

Однако бывали случаи, когда по случаю смерти отец у девушки отсутствовал. Тогда «смотреть» девушку и договариваться было сложнее. Она должна была где-то появиться, чтоб её увидели и оценили по достоинству. А где приличная девушка в сопровождении матери может свободно появиться, не боясь испортить репутацию? Конечно же, на панихиде или похоронах. А ещё лучше – и там и там.

В городе постоянно кто-то умирал. Умирали, конечно, и в деревне. Только туда было несколько сложнее добраться.