Пасынки Третьего Рима

– А-а-а-а!!! – взвыл Крыс, поспешно хватаясь за ремни и судорожно стискивая коленями бока «лошадки». Привязь, впрочем, не подвела, удержала! – Полегче, блин!!!

Под брюхом пса промелькнуло чье-то перекошенное лицо с вытаращенными глазами (сквозь панорамную маску противогаза это было видно очень даже отчетливо). Кто-то заорал, кто-то лязгнул затвором… Но цербер, легко и непринужденно перемахнув преграду – ту самую повозку с ящиками, за которой прятались люди, уже несся прочь, сверкая пятками и вытянув струной развевающийся победным флагом хвост. Вздумай сталкеры стрелять сейчас – ни одна пуля бы не долетела. Да и в кого стрелять? В тень?

– Спасибо!!! – зачем-то крикнул назад Марк. И поспешно пригнулся к холке пса.

Сердце колотилось как бешеное, норовя выпрыгнуть через горло, адреналин захлестывал. Да уж, вот это приключение! Рассказать потом кому на станции – и про эту бешеную скачку верхом на огромном, похожем на химкинскую морру псе-мутанте, и про прыжок-полет – так ведь, чего доброго, не поверят!..

Дальнейший путь, к счастью, пролетел без приключений и неожиданностей. И вскоре запыхавшийся и поводящий боками Крокодил вылетел на площадь, где гигантской шайбой возвышалась Ротонда южного выхода со станции Улица 1905 года.

С крыши Ротонды уже махала им рукой знакомая фигура в развевающемся на предрассветном ветерке выцветшем плаще.

– Мартиша-а-а!!! – завопил вне себя от радости и облегчения, что сумел, выполнил, добрался, ВЫЖИЛ, Крыс. – Я все приве-е-ез!!!

Глава 34. Конец игры

Выражение «звездный час», которое Марк неоднократно слышал от взрослых, как нельзя больше подходило к данной ситуации. Это воистину был его, О’Хмары, звездный час!

Все еще возившиеся в механических внутренностях «Тигра» Кожан и Серый (автомобиль все так же стоял у Ротонды) мигом побросали свои дела и подскочили к взмыленному скакуну с не менее измученным всадником на спине. Вождь тут же принялся распутывать систему ремней, а «чистый» подхватил неловко, мешком сползшего со спины цербера юношу, поставил на онемевшие ноги и ободряюще встряхнул за плечи.

– Ну, ты, блин, даешь, парень! – с нескрываемым уважением сказал он. – Герой!

– Ма-арк, я тобой горжу-усь! – раздался с крыши Ротонды радостный вопль Мартиши. – Извини, что не спускаюсь лично засвидетельствовать тебе свои восторги – я тут слежу, чтоб никакая зубатая зараза на головы нашим ремонтникам не свалилась.

– Да спускайся уже, чего там! – отозвался Кожан, сматывая стропы. – К черту ремонт! Успеется!

Забросив инвентарь и инструменты в машину и заперев дверцу, он кивнул на зияющую в стене Ротонды дыру:

– Пошли внутрь, что ли?

Марк, стараясь идти ровно и прямо (хотя уставшие от непривычного напряжения ноги дрожали, ныли и все норовили подломиться и разъехаться в стороны, а отбитые во время скачки ягодицы вообще превратились в сплошной очаг тупой боли), двинулся следом за обоими мужчинами внутрь вестибюля. Теперь, когда долгие километры безумной и рискованной скачки верхом на чудовищном псе-мутанте по кишащим опасностями улицам Москвы остались позади, тело потихоньку начало приходить в себя и осознавать, что все наконец-то закончилось и можно уже смело жаловаться на боль, усталость и ломоту в мышцах.

Крыс шевельнул плечами, пытаясь размять спину, и про себя поклялся, что в самое ближайшее время непременно устроит себе разгрузочную тренировку. Чтобы не ходить скрюченным, как коряга, и не охать при каждом движении. Вот только отдаст лекарства…

В Ротонде Кожан вдруг повернулся к нему и крепко взял за плечи, останавливая. Всмотрелся в лицо, будто видел впервые. А потом сказал:

– Я так думаю, О’Хмара, что ты с успехом заменишь своего отца не только в вашей бригаде.

И, коротко улыбнувшись, на несколько мгновений чуть сжал пальцы.

Марк вспыхнул и вскинул растерянный и потрясенный взгляд на вождя. Тот усмехнулся, продолжая пристально смотреть ему в глаза. И сейчас он был настолько не похож на привычного алтуфьевцам Кожана, что Крысу в очередной раз припомнилось все, что говорила об этом «главном волке в стае» Существо.

Дыхание юноши сбилось. Он вдруг понял, что именно сейчас, после его отчаянного рейда за лекарствами, вождь наконец-то окончательно простил ему ту легкомысленную сор-горинскую авантюру и реабилитировал блудного соплеменника в своих глазах.

– Вождь… я… вы…

Тихо, блин!

Сердито одернув себя, Крыс мысленно влепил себе же подзатыльник, ставя на место хаотично скачущие мысли, и выпрямился. Расправил плечи, с достоинством поднял голову.

– Я не подведу, – коротко и очень сдержанно сказал он. – Мой вождь.

Серый с одобрительной усмешкой смотрел на них со стороны и чуть покачивал головой.

Под потолком послышался шорох веревочной «паутины», и по толстому канату вниз ловко съехала Мартиша. Не размениваясь на разговоры, крепко обняла Марка, расцеловала в обе щеки, растрепала ему волосы и тут же повернулась к технику сталкеров «девятьсот пятых»: