Пасынок Судьбы

После каждого моего ответа он прислушивался и кивал сам себе.

— Он кир?

— Нет, человек. По-крайней мере, по его словам…

— Человек? Как интересно… — он улыбнулся, задумчиво почесав подбородок, будто вспоминая что-то. — Скажи, тебе знаком человек по имени Вол'трен?

— Нет, никогда не слышал такого имени.

Старик крепко о чем-то задумался на пару минут, поглядывая иногда на нас с Алианой, а после махнул рукой куда-то в сторону.

— Хорошо. Ты не соврал.

— И как же вы это определили? — насмешливо поинтересовался я.

Ответ пришел сам собой, когда Ринтел поднес палец к нашей растопке, подождал пару секунд и появился огонь. Алиана, не следившая за разговором, то и дело оглядывалась на звуки цикад и различную живность, копошащуюся в зарослях кустарника. Я же пребывал в шоковом состоянии, увидев то, как старик разжег огонь в таком месте. Почему я удивлен, скажите вы? Находясь в лесу с влажностью более 80 процентов, с полными воды дровами и растопкой зажечь огонь лишь коснувшись кончиком пальца дров? Бред, сказал бы я, услышав от кого-нибудь что-то в этом духе не так давно, но сейчас я верил тому, что видел. А видел я много дыма и зарождающийся огонь в глубине костра, который поднимался наверх и высушивал ветки. Нет, огонь не вспыхнул, он лишь начал разгораться, а Ринтел тем временем был занят тем, что поддувал, прижавшись к земле а ля упор лежа. Более-менее раздув огонь, он брал влажные ветки, лежащие рядом с ним, и бросал в будущий костер.

Я наблюдал за этим с изумленно распахнутыми глазами; Алиана же еще долго рассматривала живность вокруг, прежде чем повернулась и увидела огонь. Ее это не очень удивила, наверняка она подумала, что пропустила лишь процесс добывания огня, причем слово «лишь» здесь чисто условно…

Не осмелившись задавать вопросы, я все-таки пришел в себя и решил немного побыть один. Мой организм был сильно истощен, и сейчас, когда мясо будет готовиться довольно-таки долгое время, я хотел углубиться в лес и поискать немного пищи и воды. Сидеть без дела, по пояс раздетым, с такой влажностью, вдобавок к холодной погоде — то еще удовольствие. Я задрожал, обняв себя за плечи.

— Оденься, что ли… — пробубнила Алиана, покраснев.

— А где моя кофта?

— Пойдем, — девушка поднялась и направилась к шалашу. Я тоже встал с нагретого места и, обнимая за плечи, поковылял к дому старика.

Внутри было намного теплее, и я с наслаждением растирал тело. Алиана сидела спиной ко мне на корточках и рылась в своей сумке, бормоча «кофта, кофта, кофта…» словно заклинание.

— А, нашла!

В ее руках лежал аккуратно сложенный балахон. Развернув его, она нашла нижнюю часть, и, направив ее на меня, скомандовала, как мать ребенку:

— Надевай!

— Спасибо, что вылечили меня… — бубнил я, натягивая через голову балахон.

— Лечил тебя старик, практически не подпуская меня к гамаку.

— Ясно… Кстати, ты единственная, кто впервые видит это, — я указал на шрамы, — и совсем не удивляется.

Алиана как-то странно посмотрела на меня и прошла мимо в сторону выхода. Лишь у самого проема, когда ей оставалось сделать шаг, я услышал:

— Не впервые…

Она сказала это настолько тихо, что я понял смысл фразы только через пару секунд, когда она уже давно исчезла в проходе и села у костра. В свою очередь и я собрался на разведку: застегнув молнию балахона, ступил на влажную землю и побрел к зарослям. Мои босые ноги хлюпали по столь влажной почве и самое опасное, что могло случиться со мной, помимо хищных животных, насекомых и различных ядовитых рептилий, — это порезать ступни. Практически сразу же после этого в рану попадут болезнетворные бактерии, которые заразят кровь, а вскоре доберутся и до кровогонного органа, вызвав его остановку, либо чрезмерное сердцебиение, разорвав мощную сердечную мышцу.

Босым я жил больше года, поэтому имел опыт хождения не только по улицам городов и деревень, но еще по лесам. Вот только в месте, где я обитал, влажность была значительно меньше. Сейчас же от напитанной водой земли мои ноги разбухли и стали слишком мягкими, а это значительно облегчало всяким камням или растениям впиться в мою плоть, поэтому я ступал осторожно, не только смотря под ноги, но и нащупывая перед собой носком.

Углубившись в лес, который больше напоминал джунгли, я присматривался к растениям, кустарникам и деревьям. Из-за повышенной влажности повсюду рос мох, который придавал лесу ярко-зеленый окрас и впитывал влагу.

С одного из деревьев я сорвал кусок мха размером с ладонь и сжал его в руках. Из него потекла вода, и я подставил рот на ее пути, смачивая горло. Мох выполняет роль фильтра и пить из него можно ничего не опасаясь, особенно в таких влажных джунглях, когда на горизонте лишь зелень и ничего кроме зелени.