Патент 119

Петька. Вчера Торопов пришел в электросварочную. «Да, — говорит, — конечно, спорить нельзя. Но все-таки хорошо склепанный кожух, литая станина — ласкает взор, красивее сваренной». Я ему отвечаю — насчет старозаветной красоты заклепки…

Ольга. Беспризорный, вот тебе выдержки из писем.

Петька. Крыть?

Коренев. Без пощады.

Ольга. К завтраму — фельетон. Смотри — без добродушия.

Михайлов. Чиновник смеху боится. А ругать — он только почесывается.

Коренев. Да перемени ты фамилию! Беспризорный — что за подвагонная романтика!

Петька. Все недосуг.

Михайлов. Вот фамилия — Электрон. Культурно и бойко.

Петька. Прикидывал — не подходит: я и так маленький. (Перебирает письма.)

Лукин. Давайте соберемся в два часа в чертежной.

Коренев. Да, если бы немца заинтересовать…

Михайлов. Пускай нас и поругает — ничего. А то мы, как мухи осенью — потерянные.

Идут к двери чертежной. Из кабинета в то же время выходят хозяйственники — несколько человек с портфелями. Коренев и Михайлов уходят.

Торопов(в дверях кабинета). Ольга Васильевна, сейчас должны приехать немцы. Слышали, конечно, неприятность с отоплением? Пока их сюда, что ли, провести… Вы побудете с ними. Всякие там вопросы — объясните, покажите.

Ольга. Хорошо.

Торопов. Иван Михайлович, тебе бы докладик прочесть о заграничных впечатлениях.

Лукин. Не о заграничных — о здешних делах говорить нужно, Семен Семенович. Ты что тут натворил?

Торопов. Ах, ты сразу — в драку? Ну, ладно. (Взглянул в окно.) Ольга Васильевна, подъехали… Встретьте. (Ольга уходит.)

Знаешь, что я застал, когда вернулся? На заводе — сумасшедший дом. Твои конструкторы двенадцать тысяч ухлопали на опыты. И ничего не сделано. Требуют переоборудования всех цехов. Станки, видите ли, им не подходят — первокласснейшее американское оборудование. Твой Михайлов — доморощенный гений — чушь какую-то порет… Видел я его чертежи воздушного охлаждения, — над этим еще десять лет работать. Германские заводы: порядок — часовой механизм… А у нас нечесано, растрепано, грязища, гении бегают…

Лукин. Легко ты решил задачу: жизнь — под сукно, творчество — по шапке.

Торопов(указывая на стол, где Ольга перебирала письма). Ты этих писем, что ли, начитался? У наших степнячков распухнувшее воображение. Пусть они на местах сначала научатся не ломать этот трактор. Вчера на волах пахали — подай им воздушное охлаждение! Если так гоняться за каждым требованием, — ничего нельзя делать, немыслима никакая культура. Мы не можем поставить завод на колеса, скакать за жизнью.

Лукин. Устал ты, Семен Семенович. Диалектики испугался.

Торопов. За эту самую диалектику в девятнадцатом году генерал Шкуро мне из спины ремни резал. А вот где ты был тогда? Диалектика!

Петька. Никто не оспаривает ваших прежних заслуг, товарищ директор.

Торопов. Пожалуйста! Кройте! Тридцать пять тысяч этих машин будут выпущены к четвертому кварталу. (Идет в кабинет.)

За стеклянной стеной — взволнованные голоса.

Петька. Наши энтузиасты волокут литейщиков к директору.

Входят с небольшими чемоданчиками, в шубах, Блех, Анни и Рудольф. За ними Ольга. Немцы изумленно оглядываются на приближающийся шум голосов.

Блех(Ольге). Что-нибудь серьезное случилось?

Ольга. Да, очень серьезное.

Блех. Волнение на заводе?

Анни. Папа, я хочу в гостиницу.

Блех. Кто же здесь борется — против кого?

Петька. Молодые против старых.

Блех. Экономические требования, очевидно?

Ольга. Мы боремся за творчество.

Рудольф(Ольге). Что? Что?

Блех.

Мне показалось — уж не бунт ли… Странно, у вас позволяют так шуметь на территории завода.

Анни. Рудольф, мне здесь не нравится.

Рудольф(Анни). Вы заметили лица русских? В них что-то беспощадное и уверенное.

Торопов. С приездом, с приездом! (Здоровается. Лукин кланяется издали.) Через полчаса квартира ваша будет в порядке. Неожиданно мороз проклятый — лопнули трубы.

Блех. Все можно предусмотреть, и мороз можно предусмотреть.

Торопов. Научимся, Конрад Карлович. Хорошо бы вам чайку с дороги… Вот чёрт! Уборщица ушла в местком на заседание… Да вы разденьтесь.

Анни. Папа, — в гостиницу.

Торопов. Строим, строим… Первокласснейшую гостиницу… Все, все будет, фрейлейн. Разбиваем парк. Весной открываем дом культуры…

Ольга. Это будет одно из лучших зданий в Союзе. Дворец.

Рудольф. Для кого?