Патруль

К тому же подобную обувь из травы нам не сплести при всем желании, а если бы мы даже и сумели это сделать, то она, без сомнений, развалится в самое ближайшее время. По словам брата Владия, здешние сандалии изготавливаются из особой травы, которую перед тем долго вымачивают в каких-то растворах для придания ей особой прочности. Насколько крепка обувь, сплетенная из такой травы? По словам брата Владия, ходить в ней можно достаточно долго. Конечно, так сразу об этом судить сложно, но мне достались сандалии воина-стража, и должна признать, что более удобной обуви я никогда не носила – легкие, удобные, прекрасно защищают ступню, и ходить в них можно совершенно неслышно! Ну, хоть что-то хорошее есть во всем происходящем.

Переоделись в облачение из травы, после чего убрали всю нашу одежду и оружие в ту корзину, которую я сплела вчера, и в итоге она оказалась заполнена, можно сказать, под завязку. Конечно, тяжеловато, но дотащу, тем более что мне грех жаловаться – корзины с ядовитыми стручками, которые понесут мужчины, весят значительно тяжелее.

Вообще-то тяжесть корзин сейчас беспокоила меня меньше всего – мне было несколько не по себе от несколько иной причины. Конечно, во время учебы в Школе Элинея бывало всякое, случалось, что приходилось тренироваться полуголыми, но, тем не менее, нам жестко внушались определенные правила поведения, и в обычной жизни требовалось поддерживать соответствующий внешний вид, но сейчас был особый случай. Я не отношусь к ханжам, и понимаю, что при моем роде занятий нужно быть готовой ко многому, но, тем не менее, сейчас ощущала себя, скажем так, несколько не в своей тарелке. Травяная юбка, накидка на голову, почти полностью скрывающая лицо, сандалии и фляжка из сушеной тыквы, висящая на поясе – вот и вся наша одежда. Ну, если учесть, что многие жители Черного Континента ходят практически голыми, то мы, по здешним меркам, являем собой едва ли не монашеский облик. Не хочу показаться лицемеркой, но когда приходится идти обнаженной от шеи и до пояса – лично мне психологически это несколько сложновато, да и мои дорогие спутники, хотя и идут с непроницаемыми лицами, все одно то и дело бросают в мою сторону заинтересованные взгляды. Мужчины, что с них возьмешь... Впрочем, очень скоро им надоест рассматривать меня, тем более что у нас существуют куда более важные проблемы. А, ладно, не стоит забивать себе голову всякой ерундой, которая сейчас может только помешать делу.

Здешние люди носят тяжести большей частью не в руках, а на головах, вернее, в корзинах, которые ставят себе на голову. Ну, я-то с грузом на голове ходить умею – подобное очень напоминало одну из тренировок в Школе Элинея. Между прочим, так и идти удобней, и вся нагрузка сосредоточена на линии позвоночника, что позволяет сэкономить много сил, да вдобавок ко всему еще и осанка налаживается, что немаловажно. Брат Владий тоже без труда взгромоздил на свою голову тяжелую корзину со стручками, и шел довольно-таки неплохо, а вот Себастьян очень долго не мог приноровиться ни к тяжести на голове, ни к ходьбе. Конечно, без умения и соответствующих тренировок здесь не обойтись – недаром Себастьян несколько раз спотыкался и даже ронял корзину, и нам приходилось собирать рассыпанные стручки, но все же постепенно он сумел приноровиться.

Во время одного из наших коротких привалов я спросила у Себастьяна:

– Если не секрет, то откуда ты так хорошо разбираешься во всех металлах? Я и не знала, что ты увлекаешься алхимией...

– Как тебе сказать... – вздохнул Себастьян. – У меня мать очень любила собирать красивые камни, и меня к этому делу приучила. В замке отца целая комната была завалена камнями, которые мы с ней находили во время прогулок – тащили в дом все, что нам нравилось. Потом, в подростковом возрасте, это увлечение постепенно переросло в занятия алхимией, хотя меня никак не назвать ярым любителем этой науки.

– Мне, во всяком случае, вы сумели задурить голову умными словами... – проворчал брат Владий. – Да, господа хорошие, не забудьте, что я вам говорил – помалкивайте, и не отвечайте ни на какие вопросы, не открывайте рот даже в случае самой крайней нужды. Здешние люди, когда находятся вне своей деревушки, не очень разговорчивы, в лишние беседы стараются не вступать, так что если вы даже не повернете голову в сторону спрашивающего – это никого особо не удивит. В крайнем случае на заданный вопрос отвечу я, хотя, по возможности, постараюсь быть кратким – все же я говорю не так чисто на местном языке, как мне бы того хотелось.

– Вы как думаете, изваяние Вухуду уже находятся в святилище, к которому мы идем?.. – задала я давно интересующий меня вопрос.