Патруль

Еще до того, как я оказалась здесь, мне никак не давала покоя мысль – если в святилище нельзя зажигать огонь, то каким образом служители Вухуду по ночам обходятся без факелов, свечей и всего прочего? Что-то я крепко сомневаюсь насчет того, что здешние обитатели ложатся спать с наступлением ночи, ведь в полной темноте бродить не будешь, и хоть без какого-то освещения никак не обойтись! Сейчас, оказавшись в святилище, я поняла, что ни о какой беспроглядной тьме тут и речи нет – свет, хотя и слабый, но тут присутствовал, что несколько мешало моему «кошачьему глазу». Ну, а что именно светится – это я поняла, когда прошла чуть дальше – оказывается, во всех выступах стен были разложены гнилушки, наподобие тех, которые мы не раз встречали, когда бродили в здешних лесах. Помнится, тогда я на них не обращала никакого внимания, при ходьбе не раз наступали на эти серые куски трухлявого дерева. Сейчас же гнилушки светились ровным зеленоватым светом, пусть и не очень ярким, но вполне достаточным для того, чтоб чуть разогнать тьму. Ну, а если принять во внимание, сколько здесь находится этих самых святящихся гнилушек, то можно понять, отчего в святилище есть свет, пусть даже слабый и странного цвета.

Куда идти – это понятно и без подсказок: широкий коридор ведет прямо к высоким и широким дверям, изготовленным из черного дерева. Без сомнений – там и находится изваяние кровавого Бога. Правда, я заметила еще два боковых ответвления от коридора – наверное, они ведут в помещения, где живут охранники и жрецы, только вот уточнять это предположение у меня не было ни времени, ни желания. Задача другая – надо каким-то образом проникнуть за эти двери из черного дерева, только вот проблема в том, что возле них находятся два охранника. Хотя, по-большому счету, это не проблема – оба этих человека не стоят, а сидят на тростниковых циновках, скрестив ноги, причем один из них бормочет молитвы, а второй, кажется, борется со сном. Все правильно, это же «час волка», а тишина, покой, и темнота делают свое дело. Вон, они даже оружие не в руках держат, а положили рядом с собой, на каменный пол – как видно, уверены, что в случае опасности успеют его поднять. Что ж, излишняя самоуверенность погубила многих.

Еще раз вслушалась в окружающую меня тишину, стараясь уловить возможную опасность, но не услышала ничего подозрительного. Вокруг спокойствие, безмятежность, лишь иногда доносятся звуки голосов тех, кто находится у входа в святилище – понятно, скоро рассвет, дежурство близится к концу, так почему бы и не поговорить?.. И потом, никому в голову не может придти столь невероятная мысль о том, что кто-то может покуситься на вновь обретенного кровавого Бога. Не сомневаюсь: здешние охранники до мозга костей преданы культу Вухуду, и готовы отдать за него свою жизнь, но вот с дисциплиной у них заметные проблемы, что, в общем-то, понятно – они же не армия, а простые люди, и находятся в полной уверенности, что одно лишь приближение к великому Вухуду делает их почти непобедимыми.

Так, пора действовать. Два метательных ножа, брошенных мной в охранников, попали точно в цель – в самое сердце. В следующее мгновение я была уже подле дверей, и сдвигала в сторону тяжелый засов, который поддавался на удивление легко. Как я и предполагала, на дверях не было иных запоров, кроме этого засова, так что дверь открылась легко, и я проскользнула внутрь.

Передо мной находился большой зал, в котором не было ни одного окна – лишь узкие щели в камнях, через которые могла проползти лишь маленькая мышь или змея. Тем не менее, днем через эти щели должно было проходить достаточно света, чтоб освещать этот зал немалых размеров. Стены и потолок зала были покрыты странной резьбой, в которой не было привычных орнаментов цветов или листьев – вместо этого я видела страшные лица, до невероятности уродливых животных, непонятные знаки, а то и вовсе нечто столь странное, чему я не могла подобрать названия. Эти картины просто притягивали к себе взгляд, заставляли всматриваться в немыслимые переплетения линий, околдовывали, лишали воли... Э, нет, я никогда не относила себя к числу любителей искусства, так что у меня и намерений не было рассматривать эту более чем странную каменную резьбу.