Пациент всегда мертв

— Ни черта я не нашел. А копал глубоко, вчера и сегодня с самого ранья. — Он сгорбился у холодильника и вернулся, попивая из пакета грейпфрутовый сок. — Не смог обнаружить ни соринки на совести старины Сонни. Ни проблем, обычных для домовладений в трущобах, ни уголовных исков. Никто в отделе по организованной преступности никогда о нем не слышал. Пока он получается именно таким, каким себя выставляет: честным парнем, который владеет обширной недвижимостью. Как сказали мне налоговики, "Черитэбл плэннинг" является безупречной с точки зрения их ведомства организацией. Сонни вовремя подает все декларации, да еще и жертвует по меньшей мере миллион баксов в год.

— Кому?

— Бедным, больным, оступившимся. На всякие кампании вроде "Спасите залив", "Берегите деревья", "Помогите пятнистым совам" и вообще на что угодно.

— Святой Сонни.

— Это выглядит слишком хорошо, чтобы быть правдой… Не знаю, зачем встречались те четверо ребят, но единственное разумное объяснение — все они замешаны в чем-то нечистом. Возможно, Сонни поддел на крючок Джерри Куика, так как тому постоянно недостает наличности. Но я по-прежнему не могу представить, чем ему мог быть полезен Куик. Абстрагируясь от этого на минуту, подумай, какую комбинацию, способную принести большие бабки, может провернуть компашка психотерапевтов?

— Первое, что приходит на ум, — обычное мошенничество-надувательство страховщиков или государства. Самым легким объектом было бы государство… какой-нибудь правительственный контракт. Сонни известно, как отрабатывать это направление. Он имеет государственное финансирование своих "домов на полпути" и строительства особняков для заслуженных граждан города. Он говорит, что "дома на полпути" были идеей Мэри Лу и Ларсена. Возможно, так оно и есть, но если, владея теми домами, Сонни сумел подключиться еще и к средствам, выделяемым на лечение досрочно освобожденных, то это уже его прямая заслуга.

— Терапия для уголовников — хорошие деньги?

— Еще бы. К тому же с этих пациентов можно брать деньги вне зависимости от того, лечили их или нет; кто из них станет жаловаться? А государство не обеднеет.

— Сонни, Мэри Лу и Ларсен… И Гэвин стал очевидцем какого-то собрания участников…

— Гэвин не записал номер машины Гулла. Возможно, тот пропустил встречу. Или он не замешан в деле. У него хватает собственных проблем, а еще он слишком сильно потеет. Если бы я начинал какое-нибудь симпатичное, но незаконное дельце, то рассматривал бы участие в нем Гулла как необоснованный риск.

— А мне все же хотелось бы узнать, почему Гэвин отказался от Гулла как психотерапевта. — Майло еще походил взад-вперед. — Для того чтобы такой парень, как Сонни, ввязался в махинацию, она должна обещать по-настоящему большие деньги.

— Может быть, и нет. Сонни говорит, что его не интересует материальная сторона жизни. Похоже, это правда. Скорее всего его заводит сама игра — сам процесс делания денег.

— Или процесс обувания правительства.

— А может, Сонни и в самом деле придумал способ сделать серьезные деньги. Он говорит, что держал нижний этаж, пока Коппел и ее партнеры не примут решения о проведении сеансов групповой терапии. Если они собирались начать лечение досрочно освобожденной публики, которое принесло бы большие бабки, то Сонни поступал правильно. Я побывал вчера в "Черитэбл плэннинг". Там чистили ковры, и мне удалось пройти внутрь. Пусто, если не считать маленького кабинета для Сонни и большой комнаты с несколькими складными стульями. Для чего Сонни стулья, если ему нужно только войти и подписать чеки? Но они понадобились бы на случай, если кто-нибудь приходит с проверкой, а ты заявляешь, что занимаешься с группами людей. Конечно, если проверяющий — твой приятель, то показухой заниматься не нужно.

— Беннетт Хэкер… Налицо какая-то сделка с конторой по условному освобождению.

— Хэкер мог за взятку подобрать состав пациентов. А Рэймонд Дегусса, хитрый авторитетный уголовник, возможно, убеждал их быть покладистыми.

— Сеансы психотерапии для условно освобожденных… Ты сказал, что это серьезные деньги. А все-таки — какой здесь может быть навар?

— Давай посчитаем. В частной практике групповая терапия стоит от пятидесяти до ста баксов за час с носа. Государственная контора "Медикал" платит значительно меньше: пятнадцать — двадцать. Но есть много всякой всячины, за которую приходится "Медикалу" оплачивать дополнительно. Индивидуальное лечение, предварительные приемы, тестирования, конференции по истории болезни…

— Конференции по истории болезни? Это что, вроде собрания после работы? Так сколько все-таки могут заработать наши парни?