Паутина

— Кстати, — Щербатова ухмыльнулась, — Евсееву жалко было расставаться с той золотой пепельницей. Тонкая работа, и говорить нечего. Ольга Сергеевна пропажи не заметила, так как вещица у нее спрятана была хорошо, и надобности никакой в ней не возникало.

— А как же вы о ней узнали, если не секрет? — холодно спросила гадалка.

— Да она сама сболтнула как-то. Я сделала вид, что не придала этому рассказу никакого значения. Илье рассказала, а он — принеси. Я в отказ, но у него знаете, фигура не дура, да и кулак тоже не дурак. Что головой покачиваете? Да, в последнее время он со мной именно на таком языке и разговаривал.

— Тем не менее вы шли у него на поводу…

Щербатова ничего не сказала в ответ. Официант принес ей салат и водку. Салат она отодвинула в строну, а вот рюмку водки выпила почти до дна, запив ее остатками сока.

— Ой, только не надо вот этих нравоучений! — протянула она, услышав последнюю Янину фразу. — Да и вообще, не подумайте, что мы злодеи какие, негодяи! Хотя Евсеев, похоже, такой и есть! Надо же, меня назвать главным исполнителем! — Елена зло ухмыльнулась.

— Да? — удивилась гадалка для большей убедительности, — А Илья сказал, что вы, именно вы, с самого начала задумали ужасное. Он вроде возражал, но вы…

— Вот сволочь! — сквозь зубы процедила Щербатова, с горечью улыбаясь. — Старуха жаловалась, что очень одинока. Я стала ее уговаривать продать жилье и переехать ко мне, якобы с тем условием, что деньги и вещи все будут мои, а я ей гарантирую полноценный уход, лечение, питание.

— Вы, наверное, и сбережения ее к руками прибрали?

— На книжке у нее ничего не было. Что-то там такое у нее произошло, она говорила. Бабка даже взаймы хорошо взяла. Вещицы драгоценные ни за что продавать не хотела. Надеялась с пенсии или с помощью сына долг отдать, не знаю.

Елена на минуту замолчала, потому что возле столика зачем-то остановился солидный толстый мужчина. Постояв немного и поискав кого-то глазами, он пошел дальше, а она продолжала:

— Так осторожная бабуля заупрямилась. Сначала вроде решилась, а потом заявила, что оформлять сделку будет только через нотариуса с выполнением всех формальностей, гарантирующих ей ее права.

— И тогда вы решили, что старуха отжила свое… — печально заключила гадалка.

— Я хотела уйти с арены, — возразила Щербатова, — но илья пригрозил мне расправой. Он понял, что Синявскую не кинуть и решил…

— Ее убить, — помогла Милославская, — называйте вещи своими именами.

— Да, — с какой-то холодностью и безразличием произнесла Щербатова, — вместо массажа в один прекрасный день Ольга Сергеевна получила пистолетную пулю.

Яне едва удалось взять себя в руки и сдержаться. Несмотря на то, что творилось у нее внутри, она с прежним спокойствием проговорила:

— Стреляли вы?

— Неужели этот подонок и на этом настаивает? — скривив рот, проговорила Елена. — Что вы? Я даже пистолет ни разу в руках не держала. Я незаметно провела Илью в дом. Он спрятался на веранде, а когда я начала делать массаж, неслышно вошел и…

— Подойдя ближе, выстрелил…

— Труп ночью закопали во дворе, под деревом. Незадолго до этого Илья случайно встретил бомжиху, похожую на убитую. Это и решило нашу проблему. Тогда у него и замысел этот возник, убить бабку.

Щербатова продолжала свой рассказ, но Яна ее уже не слушала. Продолжение этой истории она уже знала. Гадалка с ужасом думала о том, как она сообщит страшную весть Виктору.

— Чтобы сын не переживал о матери, я отправила ему ту телеграмму, — донеслось до Милославской, словно откуда-то издалека.

— Яна Борисовна, — вдруг окликнул кто-то гадалку.

Яна обернулась. Руденко перепуганными глазами смотрел на нее.

— Все в порядке? — радостно воскликнул он. — Слава богу! А я-то уж думал! Нет тебя и нет… — он перевел взгляд на Щербатову: — Что, птичка, ваша песенка спета?

Милославская вытащила из сумочки диктофон, который предусмотрительно носила с собой и который в нужный момент включила.

— Держи, товарищ капитан, а то птичка в клетке может и не запеть… Сам знаешь, такое бывает.

Щербатова уронила голову на стол и закрылась руками.

* * *

— Ну все, Яна Борисовна, теперь мы в расчете, — стоя у входа в аэропорт, печально произнес Синявский.

— Я с радостью бы отказалась от этих денег, ведь конец у истории печальный, — сказала ему Милославская, — но, увы, я тоже должна на что-то существовать…

— Даже не думайте об этом! — возразил Виктор. — Вы свою миссию выполнили профессионально. А вот я со своей немного опоздал, — Синявский зажмурил глаза и прикрыл их ладонью. — Прости, мама, — с несколькими придыханиями произнес он сквозь зубы.

Милославская развернулась и тихо побрела по тротуару. Джемма преданно следовала за ней, важно повиливая хвостом. Казалось, она все понимает и гордится своей хозяйкой.