Паутина

Поднеся зажигалку, он быстро устроил пожар и побежал назад к управлению. Зазвучала сирена. Из- за угла сыщик наблюдал, как сторож побежал на склад, а вскоре свое место покинули начальник станции и тот самый клерк. Только диспетчер остался на месте. Окно в офис начальника было приоткрыто, Филатов поддел его пальцами, раскрыл и пролез в кабинет. Времени просматривать все здесь не было, тогда он достал флэшку из кармана штанов, быстро подключил ее к компьютеру и начал загрузку данных. Сирена дополнилась криками и призывами к действию. Пожар был небольшой, его скоро ликвидируют. Информация скопировалась быстро, оставалось только найти компьютер и спокойно все изучить. Воспользовавшись суматохой, Филатов покинул станцию, открыв сам себе ворота из будки сторожа.

Он шел по улице, оглядываясь на станцию, думая о сокрытой на флэшке информации, и совершенно не заметил двух мужчин в серой форме идущих ему навстречу.

— А ну стоять! — громко объявил солдат.

Филатов замер как вкопанный. Вот же…

— Документы. Разрешение! — рубил приказами второй.

Александр достал паспорт, карточку сыщика и развернул свое разрешение на право работы после комендантского часа. Иногда количество документов, которые нужно носить с собой просто поражало.

Солдат тупо вгляделся в паспорт, затем в разрешение, показал второму. Тот кивнул.

— Не катит, парень, — заключил, наконец, ОПЗМовец.

— То есть?

— Твое разрешение действует в Евразийском секторе, это Австралийский. Другие порядки, — военный сделал шаг вперед, Александр тут же отступил.

— Нет, вы не понимаете, оно ВЫДАНО в Евразийском секторе, а действует на всей территории ОПЗМ, — поспешил оправдаться сыщик.

— У тебя написано: «Разрешение на работу. Евразийский сектор». Какие могут быть толкования? — продолжал гнуть свое боец.

— Такие, что в законе четко сказано, что разрешения выдаваться могут в секторе проживания, а действовать в любом секторе, если не указано иное, — сдержанно объяснял сыщик, — у меня же не сказано, что оно выдано на работу только в Евразии.

— Давай- ка, в тонкостях разберутся в управлении, — отметил второй, — руки на стену.

— Да какого черта?! — вспылил Филатов.

— Будешь уклоняться от обыска? — спросил первый солдат.

Александр встал к бетонному ограждению станции, расставил ноги на ширине плеч, руки упер в стену. ОПЗМовец принялся его обыскивать, снял с пояса кобуру, достал наручники. Его напарник громко присвистнул.

— У меня есть разрешение. Оно в карточке забито, — произнес Филатов.

— Да- да, разберемся, — проговорил боец, продолжая обыскивать, залез в карманы штанов, пальто и вытащил оттуда смятую пачку сигарет и зажигалку, — а на это тоже разрешение есть?

Филатов выругался.

— Вот теперь точно пройдем с нами, — один из бойцов крепко взял его за плечо, второй убрал пачку сигарет в карман.

— Вы же их все равно отнимете, — с досадой сказал Александр, — можно хоть затянусь?

Глава 5. День, который подвел к разгадке

Очередная ночь без нормального сна. Парень начинал привыкать к такому режиму. Голова за ночь разболелась окончательно, но, что еще хуже, время оказалось безвозвратно упущено.

Без лишних слов бойцы довели его до управления СГБ. Если в прошлый раз крепость казалась сыщику оплотом надежности, то сейчас ощущалась, как темница. Те же метровые стены, низкие потолки и (он обратил внимание только сейчас) окна- бойницы, через которые с трудом угадывались очертания ночной улицы.

Вот так вот гоняешься за преступниками без перерыва, а в итоге попадаешь…сюда. Как один из них.

«Дегенераты», так, кажется, говорил начальник штаба из Лирмонта. Вот не понять своими куриными мозгами, как устроено разрешение.

Но это мысленное ворчание впустую, думал Александр. С сигаретами сам виноват. Из- за них в первую очередь и встрял. Да и злился он, скорее, на самого себя: на патруль налетел очень глупо.

Место для временного задержания, куда его втолкнул один из солдат, до того пустовало: обитатели прифронтовых городков жили тихо, обходясь без нарушений правопорядка.

Только без мелких нарушений, уточнил Филатов сам для себя.

Унылый квадрат три на три где- то на минус первом этаже, без намека на окна, с единственной тусклой лампой, которая не могла разогнать тьму даже в таком скудном пространстве, — вот все, чем довольствовался сыщик.

Он попытался вздремнуть, устроившись на простом синтетическом лежаке, однако затея была обречена на провал. Сперва отвлекла та самая лампа, бьющая своим слабым светом прямо в глаза. Потом, стоило парню отвернуться, он начал замерзать. В помещении хорошо чувствовалась осень, царящая снаружи.

Затем, когда Филатов все- таки свернулся покомпактнее и сумел согреться, начала донимать голова: виски сжимало тяжелой болью. Ругая себя за несвоевременность, парень потянулся за таблетками, но, разумеется, те уже перекочевали из кармана на стол сотрудникам правопорядка. Просить кого- то угостить обезболивающим, конечно же, было затеей заведомо обреченной, и Александр пытался просто переждать боль.