Паутина

При желании можно и со ступеньки разбиться насмерть, подумал сыщик, но промолчал. К чему это замечание?

— Полагаю, ваше дело раскрыто? — уточнил Гродский, нахмурившись, — а вот наше еще нет. Помните, мы говорили о контрабанде?

Александр кивнул, поглощенный своими мыслями. Для Лантратова у него теперь только плохие вести.

— Пока вас не было, мы направили полученные отпечатки в управление в Дарвине, оно изучило их, — в голосе оперативника появился какой- то азарт, — они совпали с у них с отпечатками из поезда. Понимаете?

Филатов кивнул. Он всматривался в лицо девушки, которое приоткрыл Броуди.

Агата была красивой — даже очень, подумалось сыщику. Волосы — огонь, разлившийся по плечам, — наверняка при жизни служили ей предметом для гордости. На бледной щеке он заметил красную ссадину — скорее всего, от падения. На мгновение ему привиделась мертвая сестра, так поразительно похожая на Агату. Или она на нее. Но этого не может быть. Сыщик зажмурился, затем открыл глаза. Лицо девушки стало прежним.

— Поэтому вам стоит передать всё это нам, — Гродский закончил начатую раньше мысль. Александр тряхнул головой:

— Что?

— Я говорю, что проституция — это уже совсем не ваш уровень. Девушку вы нашли, так или иначе. Прошу теперь отойти в сторону и дать разобраться с преступниками нам.

— Кроме того, — вмешался в разговор Броуди, — появились данные по тому субъекту из Эксмута, — он закатал рукав, обнажая браслет СГБ и вывел изображение на экран, — Сантьяго Марина, преступник среднего звена в Легионах. Неудивительно, что мы так долго его искали, в нашей базе его нет, пришлось делать запрос. Теперь дело приобрело даже международный уровень. А это не для частных сыщиков.

Филатов нахмурился. Все мышцы на его лице словно застыли. В чем- то, может, оперативник и прав. Вернуться к Михаилу, сказать: увы, ваша дочь мертва. Получить причитающееся за работу и идти досматривать с Викой фильм. Но разве так можно? Сволочи, организовавшие торговлю людьми на территории Организации, станут целью для сотрудников СГБ, да. Но что, если подозрения о своих людях в рядах этой самой СГБ верны? Кто гарантирует, что преступники будут наказаны? Да и жажда справедливости точила Александра изнутри. Он занимался всем этим не для того, чтобы сейчас просто передать дело в чужие руки.

Нет. Расследование должно дойти до конца. Но оперативникам парень только кивнул.

Мешок с трупом Агаты застегнули и стали готовить к погрузке, решено было вызвать вертолет, чтобы не рисковать целостностью тела и бережно доставить его в морг для вскрытия. Интересно, подумал Александр, как долго безутешному отцу не дадут похоронить дочь, которая является важнейшей уликой в крупном деле. Полностью опустошенный, он смотрел как Агату уносят прочь. Отойдя от наваждения, парень заметил нервный тик в правой кисти, взялся за нее, успокоившись, отправил в рот очередной леденец, но все равно стоял вкус горечи и пепла.

— И что теперь будет? — тупо спросил Филатов, не желая уходить. Он не мог бороться с этим ощущением незавершенности.

Броуди лишь усмехнулся, отправившись дальше осматривать место преступления. Он тут же принялся руководить патрульными, прибывшими сюда и совсем потерял интерес к разговору с сыщиком.

Гродский же повел себя иначе.

— Как что? — пожал плечами он, — все перепроверим заново, ну а потом облава. От таких улик они точно не отвертятся, — опытный глаз оперативника заметил перемены в лице сыщика, — знакомый взгляд. Вы из наших? Бывший сотрудник? Хотя молоды.

— Учился в академии, но бросил, — хмуро ответил сыщик, глядя куда- то вдаль.

— Ясно, — посмеялся мужчина, — я уже чувствую запах максимализма, который исходит от вас, — он по- товарищески положил руку ему на плечо. Филатов хотел было отмахнуться, но не стал рисковать. Может быть что- то удастся узнать, — вор должен сидеть в тюрьме, и все такое, да?

— Что? — переспросил вновь сыщик. Мыслями он был далеко. И все же попытался сконцентрироваться.

— Да был фильм такой. В общем, не важно, я вижу у вас этот блеск в глазах, — лицо его стало еще более серьезным, — мы их всех пересажаем. Это я вам говорю. Но у всех своя работа. Вы свою, — он указал пальцем на черный мешок, — сделали. Примите это и едьте домой. Берите новое дело, в котором добьетесь успеха. Потому что если будете мешать нам делать работу, — он прищурился, — ну, сами знаете. А у меня нет желания надевать на вас стальные кандалы.

И к чему так давить? Может, и вправду лишь предостережение более опытного менее опытному? А может быть, версия о своем человеке начинала приобретать осязаемую оболочку… И все же по закону оперативник прав, с появлением трупа Агаты Лантратовой, любые его полномочия по этому делу тут же прекращались. Как и чем ему одному бороться с сетью по торговле людьми? И вправду, куда лучше передать это дело спецам из СГБ, независимо от того, есть там крот или нет. Но сердце не унималось. Снова лишь кивнув в ответ на слова Гродского, Александр направился прочь.

— Стойте! — окликнул его Виктор, — мы подвезем. Все равно нам тут уже делать нечего.

Александр согласился.